с горы занял около получаса, а затем они вышли на дорогу, ведущую к их городу. Не проехали они и пяти минут по долине, как из лесу к ним стали приближаться три всадника. Поскольку их мечи были вынуты из ножен, не приходилось ожидать ничего хорошо. Едва подъехав, они бросились в атаку. Фарго тут же заскочил на круп одной из лошадей и вонзил свои огромные клыки в шею наездника. Закричав от боли, всадник свалился с лошади. Пока Альгерон бился с двумя нападавшими, Фарго пытался повторить свой излюбленный приём. Но лошади, уже напуганные злобным рычанием собаки, постоянно крутились на месте, что весьма мешало их хозяевам вести бой.
И тут совершенно неожиданно пришла помощь. Небо словно потемнело, послышался шелест, а вслед за ним Альгерон увидел, как один из всадников, схваченный огромной лапой, взмывает вверх, оглашая окрестности истошным воплем. Кони нападающих встали на дыбы от страха, а затем понеслись к лесу. Таир хранил удивительное спокойствие, видимо ему по запаху удалось определить приближение Рены. Она же, описав круг в воздухе, опустилась прямо перед Альгероном и положила к его ногам полуживого врага.
Радуясь, что его воспитанница совершила первый полёт, он пришёл в такое возбуждение, что с трудом подбирал слова:
– Я не знаю, как благодарить тебя за помощь! Но больше всего я рад тому, что ты теперь летаешь! И в данный момент я жалею, что ты такая большая, потому что мне так хочется тебя обнять и поцеловать.
Как только он закончил последнюю фразу, Рена вытянула свою длинную шею, и её голова, повёрнутая в профиль, оказалась перед лицом Альгерона. Понимая, что ему предоставляется возможность выполнить желаемое, он зажмурился и поцеловал любезно подставленную щёчку. Ощущения были не так уж и неприятны. Кожа была гладкой, слегка прохладной и без отталкивающего запаха.
Пока он всё анализировал, она ещё раз его удивила, сказав с явной иронией:
– Никогда не противься своим желаниям, если что, ты только скажи. Мы же друзья, и между нами такие вещи вполне естественны.
Она прищурила глаза и улыбнулась. И Альгерон подумал, что ещё совсем недавно он и предположить не мог, что драконы улыбаются, ибо способны чувствовать и мыслить так же, как люди. А вот в отношении дружбы и взаимопомощи они, вероятно, гораздо надёжнее людей.
И поскольку голова Рены была ещё рядом, он обхватил её за шею и снова поцеловал. В ответ он услышал протяжный вздох, который говорил об её ответной нежности. В эту минуту он понял, как она ему дорога. Тут же, совсем неожиданно, пронеслась ещё одна мысль: о том, что драконы живут очень долго и ему не придётся с ней прощаться, как с его собаками.
После этих событий он решил не оставлять Рену одну, поскольку её уже видели и могут постараться ей навредить. Объявив всем о своём решении, он направил Таира в обратный путь, собаки с радостью побежали вперёд, а Рена оттолкнулась от земли задними лапами и легко взлетела. Всё её гибкое тело переливалось в лучах утреннего солнца, огромные крылья, подчиняясь воздушному потоку, возносили её всё выше