не дождется дара в виде хотя бы одного щенка. Дед Назар всех продолжает поражать своим знанием местных законов и весьма верной трактовкой некоторых из них.
Ну и последнее: толпы на подворье – это не что иное, как многочисленная свита придворных, которые на нескольких кораблях прибыли раньше императорской пары. Им пришлось открыть ворота и разрешить находиться во дворе, потому что новая пристань просто не уместила бы такого столпотворения.
– Что значит «пары»? – не поверил я, вставая и вновь выглядывая во двор.
– Да то и значит, – с досадой хмыкнул наш глава безопасности. – Что Ваташа Дивная не смогла ускользнуть от претензий своего супруга Дьюамирта Второго и взяла его с собой. Вот потому весь дурдом тут и происходит. Крик Эммы вроде бы и услыхали, но никому до него и дела нет. Хорошо хоть я рядом с башней оказался да Блачи сама не своя стала. Вот и ринулись…
Тут опомнилась несколько Мария, уже рассмотревшая в толпе, приближавшейся к воротам, первую даму государства и довольно скромно одетого, подтянутого Дьюамирта Второго:
– Императрица?! – бормотала она, встряхивая головой, словно пыталась проснуться. – Но почему она не в Герчери? Почему обманула всех посыльных?.. И если она здесь, то… Мамочки! А я в таком виде!..
– Милашка! Так нас никто и не приглашал на этот праздник жизни! – неожиданно даже для самого себя рассмеялся я. Затем оглянулся назад и проследил, как Иван ставит на ноги Эмму, поддерживая ее аккуратно за талию. Глянул на меня наш вояка настолько вопросительно, что я еще больше развеселился: – Ах да, забыл вас представить!
Начал представление с Круглова. Затем представил сонно моргающую принцессу Гентлиц, которой еще во время лечения придал лишку спокойствия и равнодушия. Затем добавил внушительности в голос и пробасил, представляя подругу:
– Ее императорское величество Мария Ивлаева-Герчери.
Она тоже не осталась в долгу, после правильно выдержанной паузы:
– А это мой супруг, его сиятельство Иггельд, высший лорд империи Альтру! – Она величественно возложила мне ладошку на плечо. – А также консорт империи Герчери, его величество Платон Когуярский.
– Ну, про Иггельда, мы, допустим, знаем, – протянул в неком ошалении Иван. – А вот про консорта… Да еще и самой Герчери… Оттуда, правда, несколько иные сведения поступили… Э-э-э…
И он замялся, не зная, как продолжить. А я пялился на заметно округлившийся живот Эммы и все пытался ухватить странную, постоянно ускользающую мысль в хаосе моего помраченного сознания: «Что-то я отупел совершенно, сообразить не могу, что не так? Если атмосфера Ромашки виновата, надо срочно покинуть башню, заказать немедленно новое стекло и соорудить новый короб. Ах да, общую эвакуацию отсюда тоже следовало бы объявить. Нечего тут таким толпам бродить! Так, что еще? – вот чувствовал, надо вспомнить нечто важное или сделать нечто срочное. Шишкой мне в голову! Что же с моими мозгами?..»
И все пялился и пялился на выпуклость под платьем