что именно происходило в душе его Натальи, потому что, спустя две недели после трагедии, Пётр ушёл в рейс. Он, по сути, бежал от непоправимой ситуации, женских слёз и переживаний, унося с собой в сердце настолько тяжёлый камень, что в первое время он душил его по ночам, сдавливая грудь безжалостной рукой несчастья. А когда судно вернулось в порт приписки, то Петя так торопился домой, что не мог усидеть в каюте, а находился у трапа, дожидаясь окончания оформления теплохода. Только пребывая вдали от любимой женщины, он находил все те нужные слова, что должен был сказать тогда и сейчас Пётр был уверен, что всё наладиться, наступит взаимопонимание и вернётся, наконец, счастье в их пока ещё не совсем полную семью. Держа в руке букет цветов, с полным распирающего счастья внутреннего своего мира, он открыл дверь квартиры и сразу почувствовал дух одиночества в заброшенном жилище. Она ушла, не оставив даже клочка бумаги с прощальной запиской. Цветы упали на пол, а Петя увидел, как, впрочем, и в последующие три дня, дно стакана, который, как по волшебству, вновь и вновь наполнялся крепчайшим алкоголем. А потом была заволакивающая сердце, чёрная пустота, ни коим образом не похожая на печаль, при которой остаются ощущение жизни и далёкие чувства. И он опять бежал, надолго, бороздить свои и чужие просторы, но теперь уже от себя, надеясь укрыться за штилями, штормами и ураганами морей. Свою бывшую жену Пётр не искал и больше никогда не видел, догадываясь, что она уехала в свой родной город. Через год он получил уведомление с ЗАГСА и навсегда остался холостым, не встретив на своём пути другую любовь. Были лишь короткие романы на берегу, которые все как один заканчивались вместе с отпуском и отгулами закоренелого моряка. Было в его морской жизни, множество событий, что всего и не упомнишь, но сейчас это и не было главным. Пётр не знал, как жить дальше. Прошло уже погода с тех пор, как он вышел на пенсию, но так и не нашёл себя на берегу. Бывало, он, гуляя по вечернему городу, останавливался и подолгу смотрел на огни окон в многоэтажных домах. В эти часы, он чувствовал себя философом, размышляющим о чужих судьбах, текущей жизни, любви, ненависти, удачах, хроническом невезении, верности, предательстве и несправедливости. Все эти выводы Пётр Григорьевич пытался перенести на бумагу, но в отличие от мыслей в голове, написанное получалось каким-то невнятным и бессмысленно-запутанным. Он бросил эту затею, но не прекращал думать, удивляясь глубокому полёту своих размышлений.
К лету, имея небольшие денежные накопления, моряк, купил маленький домик по побережью, в близлежащем к городу посёлке. Это был старое, слегка покосившееся, нелепо построенное сооружение, со всеми удобствами на улице. Пришлось нанять строителей и потратив последние сбережения, он поправил дом, поставил новый забор и соорудил летнюю кухню из остатков материала. Теперь это был его, личный рай, на всё тёплое время. За всё лето в город Пётр съездил всего пару раз и то только для того, чтобы полить цветы и проверить почту. Он отдыхал душой, бродил по берегу, общался с местными жителями, пудря им мозги своими странными умозаключениями, а на зиму, вынужденно уезжал в городскую квартиру. Так прошёл целый год и как только снег пришла