неба, – Гарин мечтательно закатил глаза. – Все испортила местная публика. Откуда ни возьмись, на запах нашего пиршества сбежались дикари. Намерения их показались нам кощунственными, возможно, негуманными – в нас полетели копья, рой стрел вынудил меня и возлюбленную мою Софи ретироваться в гондолу. К счастью, безмозглые пасынки природы метили не в тончайший шелк, оборачивавший горячие легкие баллона, они лупили по алюминиевой обшивке люльки. Знайте, господа, я проявил максимум благородной выдержки, не скатился в омут кровожадного озверения и мести, своим оружием я избрал союзника цивилизации – огонь. Когда горелка пыхнула языком гневного пламени, папуасы разбежались, побросав свои убогие рогатки.
– На Мадагаскаре не водятся папуасы, – сказал Голдберг, чья совесть ученого требовала защитить истину.
– Я высказался обобщенно, в смысле: папуасы, пигмеи, значит дикари, бескультурные варвары.
– Что было потом? – наседал Бенеш, изысканное воображение Гарина соблазняло неопытную фантазию вчерашнего отрока.
– Индийский океан запомнился мягким характером и слитой воедино синевой воды и неба, а над Тихим подвел движитель. Слава Всевышнему, подвернулся крохотный атолл, на котором нам случилось прожить более трех месяцев.
– Отчего так долго? – удивился Вернер.
– Из-за неблагоприятной розы ветров, – убежденно врал Гарин. – Все-таки я улучил момент, и наш аппарат вновь взмыл в воздух. Преодоление Анд окончательно разрушило надежды на автономное возвращение в Штаты.
Инженер умолк. Джонс задумчиво катал по столу хлебный мякиш.
– Мистер Джонс, позвольте теперь мне задать вопрос.
Инди согласно кивнул.
– Где мы находимся?
– Добро пожаловать в сельвас Амазонии, мистер Саари.
* * *
На следующий день профессор Джонс, Самуэль Голдберг, Мелани Уоллос и трое сопровождающих аборигенов-носильщиков собирались к месту работ экспедиции.
– Профессор, возьмите меня с собой, – обратился Гарин.
– Валяйте, коли охота. Придется шлепать восемнадцать миль по заболоченному лесу, обратно вернетесь не раньше вторника.
Покинув лагерь, группа тотчас оказалась в болотистой низине. Путники утонули в высоких, в человеческий рост и выше зарослях папоротника. Узкую, еле заметную тропинку сжимали огромные пальмы, сумауму-сейба, хинные деревья, гевеи, перевитые толстыми лианами, эпифитами и орхидеями, уползающими вверх по стволам. Солнечный свет местами пробивался сквозь пышную растительность гилея. Внизу царила удушающая влажность. Животные шумы и движения заполняли лес: крики амазонских попугаев с короткими разноцветными хвостами, вопли обезьян-ревунов, стремительно перепрыгивающих с дерева на дерево, треск сучьев под тяжестью объевшихся ленивцев – все это придавало определенную пикантность путешествию.
Гарин шел с Инди.
– Мистер Джонс, какова цель вашей экспедиции?
– Вы знакомы с цивилизацией инков?
– Ни в малейшей степени.
– Дорога