ласточки. Вот неожиданно одна из них ловко схватила бабочку и вернулась обратно в свое гнездо. Где ее уже ждали, пять голодных ртов, но забеспокоились ласточки, закружили, тревожно закричали. А вскоре стало видна причина их беспокойства, по краю обрыва мчалась лошадь, всадник неистово подгонял ее, позади видны четыре всадника. Лошадь первого уже в пене, вдруг нога попадает в яму и падает в обрыв, а человек катиться по земле. Лошадь летит в пропасть и падает в реку. Река окрашивается в кровавый цвет. Не обращая внимания, боль в боку, Петр вскочил и бросился к краю. Хватаясь за густые кусты, попытался спуститься, вниз, но большие куски глины срываются у него из -под ног, он, повиснув на кустах, с трудом залез обратно, и, смотря вниз и дико закричал
– Сынок, Сереженька
К Петру подскакали трое цыган, они не обратили внимания на него, соскочили с коней и молча, смотрели вниз. Послышался стук копыт, Шавдор оглянулся
Останови ее. – Приказал он Санко, но опоздал.
Диана направила свою лошадь вниз и, упав со спины лошади, покатилась с обрыва, в конце с трудом встала и, качаясь, бросилась к реке, вдруг споткнулась о камень и упала в реку, ударившись головой об острый край камня, выступающий вниз воды, вода снова побагровела. Мужчины в ужасе смотрели в низ, но вдруг воздух снова огласился плачем. Все оглянулись, на краю обрыва стояла старуха – цыганка, она отпустила повод черного коня, он повернулся, почувствовав свободу, убежал на поляну. Старуха упала на колени и обхватила голову, завыла, неожиданна, замолчала и подняла голову и посмотрела на Петра, так что тот попятился
Будь ты проклят, кровь моей дочери, сына и внука на тебе и на твоем роду. Пусть вся твоя ветвь медленно будет гнить, все твои предки будут погибать в расцвете лет от всевозможных причин. Дети на твоих руках умирать будут, но только младшие выживут, и у них дети будут умирать. Пусть эта река будет вам судьей. Если хоть каплю, крови кто, то еще впустит в нее, мое проклятье сильнее будет. Убийца. Насылаю на тебя проклятье да будет так.
И снова зарыдала и снова стала бить в себя грудь.
Шавдор сунул в руки, онемевшего и побледневшего Петра, повод лошади. Петр с трудом залез на лошадь и уехал.
******
Прошедшие два года для Петра были похожи на жуткий сон. Вместе с дочерью Владимир Сергеевич отправил его в деревню. На просьбы дать ему волную, Владимир Сергеевич возмутился и сказал, что после того как Петр долго пользовался его добротой, он должен был, благодарен, что он, Владимир Сергеевич не выпорол его или не продал. Для Петра было мучением ощущать себя виноватым в гибели Дианы и сына, он день и ночь придумывал себе оправдание, что если бы братья бы не поехали за ним они бы были живы, если бы не было оврага, все было бы нормально. Он считал каждого виноватым, но не себя.
Прошло несколько месяцев, однажды вечером хлебнув лишнего, вошел в конюшню и, войдя в один из денников, рухнул на солому и уснул. Очнулся он от такого знакомого голоса.
–Петр, вставай, вставай.
С трудом, открыв глаза, тут же их зажмурил, ослепительное сияние резануло глаза,