привести себя в чувство. Намочив какой-то кусок тряпки, протерла шею, руки и ноги. Стало чуть лучше, но все равно, меня начинало штормить по новому кругу. Я не помнила, когда в последний раз ела, и, прибавив к этому болезнь, гематомы и ночное блуждание, удивлялась, что вообще еще как-то двигаюсь, а не лежу пластом в объятиях Морфея. Каждый шаг давался с трудом, но пока не могу позволить себе расслабиться.
По внутренним прикидкам, я прождала прихода служанки больше часа. Она ввалилась, как и все, без стука, неся с собой красное с золотом платье, баул и ларец. Как она все это дотащила, было загадкой. А потом начался настоящий ад.
Процесс одевания оказался настоящим испытанием: сначала нижняя сорочка, затем верхняя, панталоны, гольфы, корсет, кольца, нижняя юбка, и только потом само платье. Оно просто адски воняло непонятно чем. Я читала в исторических книгах, что некоторые платья не стирались и поэтому носились однократно – похоже, конкретно этот наряд, прошел множество рук.
Служанка, не обращая внимания на мои недовольства, с нарастающим нетерпением затягивала корсет, заставляя меня задыхаться. Я пыталась сосредоточиться на своих мыслях или облаках за окном, чтобы не выдать своего дискомфорта.
На шею мне надели непонятное украшение, чтобы скрыть следы удушения – что-то вроде огромного чекера или шарфа с камнями. Затем, завязав волосы, убрали их наверх и надели корону, весом в несколько килограммов. Сверху накинули покрывало, а финальным штрихом стала маска, закрывающая все лицо.
Я была в полном шоке. Все это было настолько странно и неудобно, что казалось, я потеряю рассудок. Но, глядя на свое отражение в зеркале, я не могла не отметить, как красиво и дорого я выгляжу. Если до этого я только называла себя королевой, то сейчас, смотря на себя в зеркало, я действительно ощущала себя ею.
Мы управились за несколько минут до того, как в комнату вошел Граф Ален. С поклоном он попросил следовать за ним, и в этот момент я поняла, что выхожу в свет впервые.
Сначала мы шли по пустынным коридорам, которые выглядели заброшенными, как будто здесь давно никто не жил. Затем, спустившись по лестнице на второй этаж, я была поражена тем, что увидела. Моя челюсть чуть не упала на пол, но, к счастью, за маской этого не было видно.
На стенах висели картины и портреты, чучела животных, а окна были украшены толстыми шторами, которые придавали помещению еще большую дороговизну. На полу раскинулся ковер, а вокруг стояли тумбочки с вазами и цветами в них. Это был совершенно другой мир, контрастирующий с моей скромной комнатой и тем, что я видела до этого.
Так, пройдя несколько поворотов, мы вышли к центральной лестнице, ведущей на первый этаж, в, по всей видимости, главный холл. Когда я ступила на нижнюю площадку, меня встретила целая толпа. Все вокруг были богато одеты, их наряды сверкали и переливались в свете люстр, но, как мне показалось, никому не было дела до меня.
Каждый из них