будут вынуждены охранять его!
Это нововведение против парсизма, и оно все же сделано по следам и, следовательно, под влиянием гнозиса. В системе Зороастра есть первобытная гармония и конечная гармония. Ахриман, изначально чистый Разум, окончательно очищается в потоке металла и вновь занимает свое место среди ангелов света. Подобный палингенез встречается и в некоторых гностических доктринах; в других, напротив, Демиург и Психея, Сатана и Гилики навсегда исключены из Плеромы и переведены в места, достойные их состояния.
Именно эту доктрину, модифицированную гнозисом, предпочитал Манес. Оно сближало его с христианством, а возможно, и с древним магизмом, который он, похоже, часто предпочитал реформе Зороастра. Действительно, в противовес Зороастру Манес учил чистому дуализму, без монотеизма; вечности материи; абсолютной порочности материи; невоскресению тела и вечности дуализма. И по всем этим пунктам он, похоже, предпочитал древние верования волхвов, которые сохранялись в некоторых регионах древней империи Персии, несмотря на реформу Зороастра, принятую и поддерживаемую двором.90
Манес не гнушался иногда подчиняться Церкви. Если он считал необходимым усовершенствовать свои доктрины, он отдавал дань уважения ее установлениям и хотел видеть их в первобытной чистоте. Его последователи назначили двенадцать апостолов и семьдесят два епископа. Чиновникам второго ранга они присвоили титулы старейшин и диаконов. Они считали себя братьями и поддерживали друг друга в этом качестве.
Эти христианские настроения и институты, несомненно, в не меньшей степени, чем их учение, способствовали быстрому распространению их секты.
Однако манихейство менялось в руках самых преданных последователей. Манес выдавал себя за Параклита, и его первые ученики, похоже, уважали это мнение. Более поздние последователи, напротив, путали его с Христом, Солнцем-Митрой, Зороастром, реформатором Персии, и Буддой, реформатором древнеиндийской доктрины. Таким образом, они пришли к убеждению, что авторы самых известных религий были всего лишь различными воплощениями одного и того же солнечного гения, а все религии – разновидностями одних и тех же принципов.91
Несмотря на эти различия, манихеи быстро распространились по всему Востоку и Западу. Это было благоприятное для них время, когда наиболее образованные поколения склонялись к древним теориям Востока, преобразованным в новые философии. Длительные и, так сказать, всеобщие гонения, которым подвергались манихеи со стороны царей Персии92, языческого Рима93 и христианского Рима, возможно, рассеяли эту секту и парализовали ее прогресс; но в течение веков ничто не было достаточно сильным, чтобы уничтожить ее саму. Объединенная на Востоке с сирийским гнозисом, на Западе с египетским гнозисом, она сохраняла себя на Востоке и на Западе, то тайно, то открыто, и часто появлялась вновь в Средние века, то в Италии, то