зомби и при жизни мерзкий человек. Старушка-зомби лежала на земле, её колени были прострелены, и она не могла ходить. Но это её не останавливало. Она ползла ко мне, оставляя за собой кровавый след, шипя, издавая жуткие звуки, словно смесь рычания и хрипов. Её глаза были мутными, как бельмо, но слух остался острым – она поворачивалась на каждый мой звук.
Это была тётя Фрося. При жизни она была злым и мерзким человеком: писала доносы в милицию, обсуждала соседей за спиной, разносила клевету. Она однажды облила мочой двери моей квартиры, обвинив меня в «гулящем» образе жизни. Теперь её лицо выглядело ещё отвратительнее – серо-зелёная кожа, кровавые раны, из которых сочился гной.
Она всё ещё пыталась добраться до меня, шипя и пытаясь вытянуться вперёд.
– Ладно, покойся с миром, – сказала я. – Я тебя прощаю.
Я подняла револьвер, прицелилась и выстрелила. Череп разлетелся, куски плоти и костей упали на землю. Шипение прекратилось. Тётя Фрося замерла, а затем обрушилась в мёртвом покое.
Я перевела дыхание и пошла дальше.
Офис оказался ловушкой для зомби. Когда я добралась до здания, то заметила, что сигнал пожарной тревоги был включён. Автоматические двери закрылись, блокируя доступ свежего воздуха, чтобы якобы предотвратить распространение огня. Пожара, конечно, не было, но люди, оказавшиеся внутри, попали в западню. Теперь это были зомби – мои бывшие коллеги, слепо тыкавшиеся об стены, прозрачные перегородки и двери. Они бродили взад-вперёд, не понимая, как выбраться.
Для меня это оказалось к лучшему. Прозрачные стены отделяли их от меня, и я могла безопасно пройти дальше, наблюдая за ними.
Среди зомби – бухгалтерша тётя Клава. Через одну из перегородок я заметила тётю Клаву, местную бухгалтершу. Она всегда обманывала нас с зарплатами и премиями, выискивая любые способы «сэкономить» на нас ради собственного блага. Теперь её тело было жутким зрелищем: распухшая, как надутый воздушный шар, от газов, выделяемых гнилостными бактериями. Её кожа блестела, будто готова вот-вот лопнуть. Казалось, если поднести к ней спичку, она взорвётся, как гигантская гнойная бомба.
Тётя Клава заметила меня и пришла в ярость. Она ударялась о прозрачную дверь с такой силой, что казалось, стекло вот-вот треснет. Её руки дергались, а чёрные ногти оставляли следы на стекле. Она смотрела на меня бельмами и скрежетала зубами.
– Спасибо, премию выпиши себе, – съехидничала я, проходя мимо.
Скелеты и зомби в коридоре. По пути мне попадались останки людей – кости, вывернутые в неестественных позах. Некоторые были обглоданы до последнего кусочка плоти, на других висели жалкие клочки мышц. Среди них шлялись несколько зомби. Я их пристрелила без раздумий, ведь медлить было нельзя.
Одного из них я знала – это был водитель нашего шефа. Мрачный, всегда молчаливый, он никого к себе не подпускал. Ему, как и мне, не везло с друзьями, и теперь он был одним из этих ходячих