– Даша знает! У нее спроси!
И накрывает мою ладонь своей. Сочувствует… Я руку отнимаю, и вытираю слезы. Не нужно мне его сочувствие! Но, почему Даша никогда не говорила мне, кто мой папа, если знает? Почему не подтверждала, что Марк не родной? Почему даже ему правды, кто мой отец, не сказала? И почему и ТОТ папа не появился в моей жизни?
Я не могу ей позвонить – у них в деревне нет связи… А вернется Даша не скоро – через две недели.
В самолете у нас с Марком оказались разные места, и он сидел довольно далеко от меня. И хорошо, потому что меня весь полет тошнило, и стюардесса от меня, буквально, не отходила…
На город, в аэропорту которого мы приземлились, посмотреть на я смогла только с высоты, ибо мы опять полетели – на этот раз, на небольшом легком самолете. И снова посадка, на этот раз, на каком – то аэродроме.
Снова город, вернее, городок, яркий и пестрый, словно куча украшений, насыпанная у моря… Да, и море есть – я его видела в иллюминатор.
Мы с Марком опять в такси, и движемся по узким улочкам городишки… Мне не до пейзажей и красот. Даже не до переживаний – страшно устала, продолжает мутить, и хочется спать.
Только бы не блевануть в такси…
Вместо этого засыпаю… И пробуждаюсь от голоса Марка:
– Полина, приехали!
Открываю глаза. Машина стоит на берегу моря, а впереди возвышается та самая Белая Вилла!
Вылезаю, на ватных, непослушных от долгого сидения ногах, на ровную бетонированную площадку, на которой уже переминается, в нетерпении, Марк.
Осматриваюсь. Море, цвет которого не такой, как в Турции – оно немного зеленоватое, вернее, бирюзовое; площадка, с которой уезжает такси доходит до ажурных ворот, за которыми пышные деревья и кусты, каких я никогда не видывала; за ними возвышается верхний этаж виллы, с красной, черепичной, на вид, крышей… И безоблачное голубое небо, с изливающим зной солнцем…
Мне не хочется никуда идти, хочется стоять и греться под жаркими лучами, но Марк торопит:
– Пойдем, пойдем!
Плетусь следом за ним к воротам, он протягивает руку к звонку, но железные створки разъезжаются.
– Нас ждут! – улыбается Марк, и мы входим во двор…Или как оно у вилл называется.
Широкая дорожка, окруженная с двух сторон пышной декоративной растительностью и цветами, ведет к дому, открывавшемуся во всех красе, но я смотрю не на него.
Нам навстречу идет, улыбаясь, женщина лет тридцати – высокая грудастая блондинка в темных очках, белой майке, и в белых же шортах… Эта одежда подчеркивает коричневый до черноты загар ее обладательницы, и почти не скрывают красивое ухоженное тело. Такие фигуры, как у нее, называют спортивными.
– Привет, милая! – произносит Марк, и кивает на меня – Это моя дочь, Полина.
От этих слов снова крутит желудок – зачем он так? Зачем представляет своей дочерью, если это неправда?
– А это Ольга! – говорит он, показывая на женщину.
Просто Ольга? Жена, или… кто?
Кажется, такое представление задевает и блондинку – ее улыбка увядает. Но появляется снова, когда Марк ее обнимает, и целует.
Смотрю