надолго улетаю. Меня отпустили, чтобы попрощаться с родителями. И с тобой, – он добавил, – я к тебе – первой пришёл. -
Услышав эти слова, подруга остолбенела. Тихо переспросила: – Ты пришёл ко мне – первой? – не дождавшись ответа, спросила: – Как же учеба? Ты же только поступил в академию? Что за такое срочное задание, выполнение которого невозможно без Кельвина? – она попыталась пошутить, но увидев хмурый взгляд друга, стала серьёзной.
– Учеба?! – переспросил он. – Я буду заниматься заочно, мне предоставят такую возможность. Жюль, я не могу тебе ничего рассказать. Я ставлю тебя перед фактом – я улетаю! Ты бы присела рядом со мной, – он проговорил так, что будто бы вспомнил об этикете, – трудно разговаривать, когда ты стоишь, – Кельвин протянул к ней руки. Она послушно подошла к нему и села рядом. Мысли путались; она плохо соображала. Последнее время у них с Кельвином отношения не ладились, всё время возникали какие-то разногласия, хотя оба страдали от этого, но поделать ничего не могли. Надо, что –то говорить, но она не находила нужных слов. В сердце –пустота! Она понимала только одно, что Кельвин бросает её; их дороги разойдутся надолго, а возможно и навсегда. Она посмотрела на юношу и, наконец, произнесла: – Я рада за тебя, Кельвин! Счастливого тебе пути! У тебя все получиться!
– Жюль, о чем ты говоришь. Какого пути? Что у меня получится? – он возмутился её ответом. – Я говорю о нас! Там, куда я лечу, я очень нужен! Меня ждут! Мой вопрос к тебе – ты дождёшься меня?
Девушка молчала.
– Почему ты молчишь, Жюль?
– Что тебе сказать, Кельвин? Зачем эти вопросы: будешь ждать, не будешь ждать? Кто может ответить на этот вопрос? Кто? Я не буду связывать себя обещаниями. Сейчас, я в таком состоянии, что не могу этого сделать. Ты, часто повторял мне, что любишь меня. А, чтобы сообщить мне такое важное сообщение, что через три часа улетаешь надолго, ты забежал ко мне на минутку и требуешь ответа. Раньше ты не мог сказать? Что тебе мешало?
– Ты права Жюль! Я так замотался, что даже не подумал об этом. Надо было тебе раньше сказать. Ты же знаешь, что, когда я работаю, я обо всем забываю. Я, виноват, прости! Я и сейчас говорю, что люблю тебя, Жюль! Ты хотела поделиться со мной чем-то?
– Хотела, но теперь это не имеет значение. Да и не к чему? Ты мне всё равно не поможешь. Сама разберусь! Я очень устала сегодня! – она протянула ему руку. Кельвин не хотел расставаться на такой ноте. Он притянул девушку к себе и прошептал: – Не сердись, я, правда, правда, тебя очень люблю! Ты растолковала всё мне честно. Я обещаю, я исправлюсь, – он, поцеловав её в щёку, встал. – Мне пора! – Жюль проводила его до двери. Когда дверь закрылась за Кельвинам, девушка бросилась на диван и разрыдалась. Сквозь слёзы она повторяла: – Он не хотел делиться со мной! Он не доверял мне! Какая же это любовь, если любимый человек не доверяет!? – она была готова разнести весь мир в щепки, всю Вселенную, крича, что ей можно доверять. Но какой-то внутренний голос, вдруг прорвавший через бурю эмоций из глубины души,
против Ненько пропищал: –