положениях!
– Чужие сны – это занимательно, – заинтересовалась мать.
– Чужие сны – потёмки! – не поддался сын.
– Рассказывай, дитя, не томи! – заторопилась Аглая Ильинична, загодя пощупав длинными пальцами свои нагие предвкушающие перси, по-утреннему бодрые, налитые и жовиальные. Сегодня она была в молочно-розовых полупрозрачных кружевных трусах-слипах.
Нагой Святополк Ярополкович ювенально уселся на вольтеровский стул, для удобства раздвинул колени и с философским пессимизмом уставился на мрачно вздыбленное либидо – на своего соратника и супостата в одном хую.
– А сделай-ка мне, голубчик матушка, кофейку, да покрепче, – фактически приказал он, чувствуя свою власть. – А я пока зачну первую грёзу свою!
Елдакова кинулась к кофе-машине, а сын зачал:
– Дело было в джунглях Амазонки. Видимо, такая аллюзия на Эдемский сад… это я уже по пробуждении домыслил. Мы с тобой, матаня, нагие как Адам и Ева соответственно… впрочем, мы и сейчас почти такие… ладно, пустое. Ну вот. Я залипнул сидя на поваленной секвойе в телефоне, ты в кустах чем-то там самоублажалась – всё как обычно. Тут с пальмы соскакивает горилла – и к тебе в кусты. Я тебе на помощь…
– Это ты зря! – раздосадовалась мать. – А вдруг мне бы понравилось?!
– Тебе понравилось, – подтвердил сын. – Ибо я не успел тебе на подмогу – неведомая подсознательная сила сковала мои движенья, и самец гориллы сделал своё натуральное дело.
– Ну слава Богу! – выдохнула Аглая с облегчением.
– Потом на поляну выполз огромный питон… а может быть, анаконда – ну, тут избыток смыслов и ассоциаций, сама понимаешь.
– Понимаю, – заверила мать.
– И тут мы с тобой начали… – он конфузливо прервался. – Ну, ты понимаешь.
– Нет, тут не понимаю! – даже обиделась Елдакова. – Не домысливай за меня, пожалуйста!
– Кровосмешенье у нас началось, ёпть!
– Конкретнее, силь ву пле, – чопорно намекнула мать. – Меня интересуют детали!
– Кофей где мой? – заартачился сын и угрозил: – Без кофея не детализирую!
После испития чашечки либидо опало прелой красно-жёлто-бурой осенней листвой, и Святополк продолжил:
– Ты начала делать наклоны – ну, совсем как вчера в реальности – и я…
Избавим целомудренного читателя от откровенных сцен, тем паче инцестуозного характера – даром, что всё происходило в подсознании чистого непорочного юноши. Если интересно, гляньте на каком-нибудь доступном порнтубе, там этого говна полно.
– Вторая грёза случилась в каком-то замке – видно, какая-то отсылка на Дюма-старшего. Или младшего, ХЗ. Королевская опочивальня – огромная кровать под шёлковым балдахином, все сопутствующие аксессуары. Мы с тобой нагие, как Людовик какой-то там с маркизой де Помпадур. Я, сидя в кресле, залип в телефоне, ты самоудовлетворялась за ширмами. Из ниоткуда появился граф де Сад и поспешил к тебе за перегородку… предчувствуя твою реакцию, мешать я ему не стал.