многие гектары девственной сельвы. А в таком поиске купол «блокады перемещений» станет верным союзником… его врагов, ибо такое заклятие уже не замаскируешь, и отыскать его направленным сканированием ничего не стоит.
Нет уж – скрытность, скрытность и еще раз скрытность. Порой, для обеспечения безопасности она служит куда эффективнее изощренных защитных заклятий или целой толпы охранников. Кстати, об охранниках – один такой у Даннела имелся, да не абы кто, а форс из элитного отряда, вооруженный, к тому же, «расщепителем». Чем не охрана? Правда, пришлось допустить его на свою территорию, но тут уж ничего не поделаешь – с престолом Влодмиром не поспоришь. Кроме того, все же, с таким асом боя он чувствовал себя куда спокойнее, чем в одиночестве. Форсу Дмиану было дано строгое указание сидеть тихо, не высовываться и магией пользоваться только в случае крайней необходимости.
Так что, в настоящий момент хранители Осколка находились в положении субмарины, лежащей на грунте. Но если для принципа подобный образ жизни был в порядке вещей, то форс явно страдал. К проблемам вынужденного заточения на ограниченной территории добавлялся весьма необщительный характер привыкшего к одиночеству принципа. Вот и сейчас последний оставил своего охранника в доме и вышел подышать ночным воздухом джунглей, в котором, в отличие от дневного, не так явно доминировала жаркая духота.
«Зона отчуждения», сформированная заклятием, отпугивающим представителей местной фауны, была не так уж велика: ее радиус не превышал двадцати метров. Так аркан требовал меньше энергии, и его проще было скрыть от чужого сканирования. Принцип, давно развивший сильное ночное зрение в своем созданном для условий Базового мира теле, без труда мог наблюдать, как кипит по ту сторону периметра «зоны» ночная жизнь сельвы.
Вот на ветвях гевеи застыл сапфирово‑синим изваянием гиацинтовый ара – один из крупнейших и красивейших попугаев Земли. Постепенно сбавляют дневную активность обезьяны – тити, ревуны и капуцины. Первых скорее слышно, чем видно (их вопли раздаются в отдалении). Ревуны же, похоже, собираются выспаться перед утренними концертами, которые непривычного человека могли быстро довести до белого каления, но анхоры, способные блокировать доступ к своим ушам шума любого тембра и громкости, не обращали на этих «вокалистов» никакого внимания. Зато одного из ревунов человек, кажется весьма заинтересовал: обезьяна уселась на ветке и с вниманием прилежного студента‑первокурсника уставилась на Даннела. Принцип ответил животному не менее пристальным взглядом: мало ли кто мог глядеть его глазами? Да нет – вроде, обычное обезьянье любопытство.
Где‑то в вышине, среди широких листьев пятидесятиметровых пальм мелькнула зловещая тень гарпии – крылатой грозы местных приматов. Активность обезьян в окрестностях «зоны» резко уменьшилась: они тоже заметили опасного хищника и попрятались. Только ревун‑«наблюдатель», да попугай