с ней делилась, зная, что она не станет меня осуждать или ругать, а если вдруг я поступаю неправильно, то аккуратно подскажет верный путь.
А вот с папой были совсем другие отношения. Он всегда отличался гиперопекой. Раньше я этого не замечала, и проблем по этому поводу никогда не возникало. А в последние несколько лет, особенно после моего поступления в университет, это стало, мягко говоря, раздражать. Его волновало всё: в чём я одета, во сколько пришла и с кем гуляла. Он объяснял это тем, что очень любит и переживает за меня каждую минуту. Но мой подростковый мозг отказывался спокойно принимать этот факт, поэтому в последнее время у нас с ним отношения немного не клеились.
Нам на помощь всегда приходила мама, которая с невероятной лёгкостью гасила любой намёк на предстоящий скандал и уводила ситуацию в благоприятное русло.
А как они друг друга любили! На них можно было любоваться часами. То, как они смотрят друг на друга, касаются, разговаривают. Всё это настолько нежно и тепло… Я каждый день мечтала, что и у меня в жизни случится такая же любовь и что моё сердце будет биться чаще лишь при мысли о том, что рядом тот самый, один-единственный.
Сейчас мне казалось, что этим человеком является Уил. Я всё время о нём думала. Его образ постоянно всплывал в моём сознании. А при виде его волнение переполняло меня. Я так хотела ему понравиться, хотела, чтобы он влюбился в меня и мы навсегда были вместе. Но он общался со мной как с другом, не более того. А ещё моя раса создавала огромную пропасть между нами. Ну почему я не родилась человеком?
Меня вернул в реальность осторожный стук в дверь. И только сейчас я поняла, что так и сижу на краю кровати всё в том же грязном платье.
– Да, – проговорила, зная, кто стоит за дверью.
– Можно? – ласково спросила мама, заглядывая и улыбаясь.
– Конечно, входи.
Мама присела рядом со мной на край постели. Затем протянула руку и сжала мою ладонь.
– Насколько всё плохо по десятибалльной шкале?
– Десять, – обиженно ответила, глядя на ярко-фиолетовый ковёр под ногами.
– Может, расскажешь, и окажется, что там не десять, а, например, восемь или вообще шесть, – мама старалась внести немного позитива в нашу беседу.
– Я перевернула на себя поднос с едой на глазах у всего университета, – сухо проговорила.
– Но, судя по твоему настроению, это не самое страшное, или я не права?
– Права, – тихо ответила, продолжая сверлить взглядом ковёр.
Несмотря на наши с мамой отношения, я ещё ни разу не говорила ей о своих чувствах к Уилу.
– Там был тот, к кому ты неравнодушна? – словно прочитав мои мысли, спросила Адель.
– Да, – честно ответила я и посмотрела маме в глаза.
Мне вдруг захотелось всё ей рассказать. Без прикрас и утаиваний. Что я и сделала, поведав, как в прошлом году в первый раз увидела его, как мы познакомились и какие чувства я испытываю к этому парню.
– Так вот зачем ты уговаривала Арли дать тебе человеческий образ? – ласково спросила мама.
– Да, –