мне руку.
Анна была девушкой юных лет, на вид около 23, только закончила университет, высокого роста, за халатом скрывалось прекрасное тело, это было видно по силуэту, который местами обтягивал халат, ровные белые волосы очень точно лежали на её плечах, а коричневые глаза, словно два золотых камешка, переливались на солнце, которое светило с окна моей палаты.
– Очень приятно, Анна, меня зовут Томас. Спасибо за поддержку, надеюсь, это пройдет незаметно. – мне казалось будто лицо всё начало переливаться алыми красками от смущения.
– Томас, красивое имя! Не переживайте, всё будет хорошо, буду следить за Вами. – она лестно улыбнулась и пошла за каталкой.
Каталку завезли в плату, я лёг на неё. Пока ехали до лифта, начал фантазировать, как и что могло бы получиться у нас с Анной. Эти мысли отчасти отвлекали меня от предстоящего «ужаса», но возле дверей операционной комнаты волнение о неизвестном снова вернулись. Когда меня завозили, все были готовы и ждали меня, словно гости собрались на праздник, хотя для них отчасти может это и был своего рода праздник, кто знает. Я перелег на операционный стол и мне начали объяснять, что нужно делать, каждый шаг и последовательность моих действий:
– Так, Том, не волнуйся и слушай, сейчас мы перевернём тебя на живот и привяжем, чтобы в случае боли не дёргался и ничего не видел. Наш анестезиолог и Анна будут тебя поддерживать, чтобы ты не отключался. Давай так, всё что я тебе говорю выполняй сразу и чётко без лишних вопросов, договорились? – с какой-то странной улыбкой спросил он меня.
– Да, хорошо, сделаю всё, что от меня потребуется. – я, конечно, на секунду засомневался в сказанных мной словах, но дороги назад уже не было.
– Ну что, Господа, время приступать, 12 часов 30 минут, 15 января, 2035 год, операция номер 26, на операционном столе лежит Томас Ригс, симбиоз между мистером Ригсом и чипом в костный мозг для проведения анализа всех систем жизнеобеспечения человеческого организма. – я уже не видел куда или кому он это говорил, но учувствовал, как мне обкололи всю шею анестезией, я перестал её чувствовать, значит скоро начнётся.
Закрыв глаза первое, о чём я начал думать – о родителях, как они без меня и что, если что-то случиться, будет очень неприятно узнать от чего умер их сын, а точнее «хомячок номер 26».
– Так, мальчик мой, расслабься, мы начинаем, постарайся думать только о хорошем, так будет проще и быстрее, Анна встань пожалуйста перед Томасом и, мисс Вист, Вас тоже попрошу следить за сердцем и общим состоянием! И все помним, операцию прерывать нельзя, последствия и действия все лежат только на нас и ни на ком более.
Я почувствовал резкую боль в голову, все тело начинало печь, анестезия не справлялась никак, в глазах резко стало мутнеть, но опорные спицы в висках не давали упасть моей голове, Анна помогала мне не отключится от боли и постоянно что-то говорила, я не слышал и не мог воспринимать информацию, потому что боль преимущественно брала вверх надо мной.
– Том,