знаю. Не спрашивайте, – продолжала говорить она сама с собой, стуча зубами. – Никогда не видела косаток, но говорят они большие, а значит тяжелые. Интересно, кто тяжелее: дракон или косатка? Может, косатки тоже обращаются в людей?
На таких санях обычно возили добычу, подстреленную в лесу. Но чем раненный дракон не добыча? Санни хмуро посмотрела на дракона: интересно, он ее не станет пытать после того, как она его спасла. Будь неладно их благородство. Оорхаррн был благородным. И пытал так же, благородно. Ведь любови можно добиться огненными плетьми.
Санни налегла на спинку саней и покатила дракона к дому. По снегу оказалось это делать легко. Завозить в дом сложнее. Но она справилась и с этим, захлопывая за собой дверь.
– Я о вас погреюсь, – она присела на край санок и приложила занемевшие ладони к груди дракона.
Она бы с радостью забралась и под рубашку, будь она не так скромна… К черту скромность! Санни запустила ладони под рубашку, касаясь здорового участка тела. Дракон снова невнятно выругался, но глаз не открыл.
– Это меньшее, чем вы мне обязаны, – успокоила она его, прикидывая, как запихнуть под него ледяные ноги. – Ох черт, вы все еще кровите? Разве ваши раны не должны были затянуться сразу же?
В дверь что-то ударило, донесся жалобный скулеж. Точно волкохары. Они обманчиво красивы, обманчиво несчастны и притягательно скулят, сводя с ума. Словно маленькие щенки, потерявшие мать. Многие не выдерживают и открывают им двери, одурманенные их зовом. В остальном от волков они не отличаются. Разве что голодом и остервенением.
Санни подскочила на ноги, забывая, насколько они промерзли и бросилась зажигать свечи волшебным огнем из печи. Она нашла чьи-то рубашки, аккуратно сложенные на полке. Зачем кому-то хранить рубашки на полке в охотничьем домике? Санни пожала плечами и, скинув все рядом с драконом, присела перед ним.
Тащить его до кровати не представлялось возможным, даже на санях. Но на них он полулежал в неестественной позе. Голова свесилась набок, руки пали с саней, касаясь пола, тело было наклонено. Он вот-вот готов был свалиться на пол. С чем Санни ему и помогла.
– Ты меня убьешь, – впервые более-менее внятно сказал он.
Санни замерла, даже сердце остановилось.
– Может, это входит в мои планы, – отмерла она, отодвигая санки. – Я вам говорила, как ненавижу драконов? Будь моя воля, вас бы извели, как чуму.
Она перевернула дракона на спину, разложила руки и ноги. Теперь он лежал в позе звезды и, чуть приоткрыв глаза, смотрел на стену за спиной Санни. Она даже оглянулась, но ничего там не нашла. Она потащила одно из ведер с водой – два ведра с незамерзающей водой были в каждом охотничьем домике. Точнее, это ведра были заговорены, а вода в них самая обычная. Охотничьи домики были кладезем магических разработок.
– Сейчас, я вас протру, – оповестила она дракона. Уголок его губ дрогнул или показалось? Санни внимательно вглядывалась в лицо, но оно больше не шевелилось. – Полагаю, вы согласились.
Она