Ториэн.
– Нет, – ответил Редерик, – просто мне нравится поступать не так, как другие.
– Ну, хорошо, – ответил ему Ториэн, – тогда я иду с тобой, чтобы ты ненароком не заблудился.
– Здесь невозможно заблудиться. – Усмехнулся Хагамар.
– Он найдет где. – Возразил отцу Ториэн, и Хагамар, пребывавший сегодня в очень хорошем расположении духа, не стал возражать.
Так и решили. Братья свернули вправо, а мы с Хагамаром пошли в левую сторону, и вскоре обе группы потеряли друг друга из виду.
Стена изгибалась ровной дугой. Здесь не было ни окон, ни дверей, одни только керамические глаза продолжали смотреть на меня с каким-то немым упреком, что ли, угрозой или даже ненавистью. Конечно, они не живые, а значит бесстрастны. Это всего лишь пустышки, и мое воображение рисует то, чего никак не может быть. Но никакие уговоры не могли уменьшить тот страх, который внезапно объял меня, такой же холодный, как и поверхность этих глаз. Рука моя невольно скользила вдоль стены, ощупывая гладкий удивительно приятный рельеф, а коридор все длился и длился, отказываясь кончаться. Мне показалось, что мы идем вот уже второй круг, когда я, наконец, решился спросить об этом у Хагамара.
– Не волнуйся, – ответил мне он, – Здесь это не страшно. Пространство, каким бы прочным и твердым оно тебе ни казалось, всего лишь иллюзия. А библиотека, создавая одни иллюзии, рушит другие.
– Как же тогда разобраться, где правда, а где ложь?
– Доверять себе и своим друзьям. – С улыбкой ответил Хагамар. – Тем более что мы уже пришли.
И действительно, дверь возвышалась перед нами, уже не похожая на чью-то пасть. Высокая, богато украшенная, она была словно королева на балу. Всю ее покрывала удивительна резьба – огромное ветвистое древо, на котором вместо листьев росли, будь они прокляты, очередные глаза, новые их десятки. И в каждый из них вместо зрачка были вставлены мрачные изумруды, кровавые и синие яхонты, желтые опалы. Ториэн и Редерик уже поджидали нас.
– Вижу, вы не заблудились. – Вновь приветствовал их Хагамар.
– Чего не скажешь про вас! – Удивленно воскликнул Редерик. – Почему так долго? Мы уже устали здесь стоять, а ведь шли не быстро.
– Наша половина оказалась длиннее. – Ответил малефик.
– Половина не может быть длиннее. – Резонно возразил Редерик. – Это же половина.
– Здесь может. – Спокойно ответил сыну отец, но недоверие в глазах Редерика не исчезло.
Ни ручек, ни кольца в этот раз не было. Хагамар легко толкнул массивные створки, и они разошлись так, будто ничего не весили. Глазастое древо разделилось на две одинаковые части, и открывшаяся арка изнутри озарилась золотым светом. Мы вошли, и я остолбенел.
То, что сейчас открылось моему взгляду, превосходило все чудеса, виденные ранее. Ни зыбкое серебро Завесы, ни ее черные призраки, ни закаменевшие тела чудовищ, ни живые керамические глаза не могли сравниться с величием и великолепием этого зала. Он был не просто огромен. Должно быть, пространство и