дощатый пол теперь покрывал настоящий живой газон, на нем на одинаковом расстоянии друг от друга лежали драконьи яйца, до половины погруженные в специальные мягкие перинки.
У входа в Колыбельные дом дежурили два стража. Юна сразу определила, что Деймона Кейна среди них нет, и потащила нас в другую сторону, огибая дом вдоль кустов барбариса, густо росших по периметру.
– Они все такие разные… – Бекки первая приникла к стеклу.
– Невероятно, – вздохнула восторженно я. – Кажется, что ни один окрас не повторяется.
– Смотрите! Жемчужно-розовое, – подхватила Юна. – Я хочу, чтобы оно стало моим!
– А мне нравится вон то, голубое, – показала я на одно из яиц, лежащих в ближайшем к нам ряду. – Оно восхитительное! Я была бы счастлива, если бы оно откликнулось мне…
– А я бы не отказалась от того медного, – сказала Бекки. – Из него должен вылупиться красивый дракон. Жаль, что от нашего желания не так уж много зависит.
Она была права. Во время распределения яйцо не только должно приглянуться хранителю, но и само отозваться на его предложение. Только тогда появляется та самая связь между хранителем и драконом.
Мы, на время забыв обо всем, двигались вдоль окон, разглядывая яйца и с трепетом предвкушая завтрашнюю церемонию. В какой-то момент даже перестали говорить, восхищаясь всем про себя.
– Это он, мне надо срочно посмотреть на него, – ворвался в мои мысли голос Юны.
– На кого? – я не сразу отреагировала на этот возглас, оторвавшись от созерцания прекрасных яиц с некоторым промедлением.
Но мне никто не ответил. Я покрутила головой и заметила лишь колышущиеся чуть вдалеке кусты.
– Ну вот, – я вздохнула и уперла руки в боки, – и куда они уже сбежали?
Я направилась в сторону, куда, предположительно, ушли подруги, и почти сразу наткнулась на невысокий забор. За ним оказались дома для стражи, по размерам они больше походили на преподавательские, только рассчитанные, как и студенческие, на несколько человек. К слову, наставники имели отдельное жилье.
Наконец я заметила за дальними кустами розовую юбку Юны и уже увереннее двинулась туда, однако меня остановил уже знакомый мужской голос:
– Миз Рафор, вижу, ваша нога уже в полном порядке.
Я мысленно выругалась, проклиная свой рок. Сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и только тогда обернулась с каменным лицом. Во всяком случае, я очень надеялась, что мне удалось придать ему именно такое выражение.
– Благодарю, мне и правда уже намного лучше, – проговорила я, прямо глядя на Аарона Шейна.
Он стоял, облокотившись на край забора, и с полуулыбкой разглядывал меня.
– Неожиданно видеть вас здесь, в Академии хранителей, да ещё такой сдержанной и благопристойной, – произнёс Шейн. Его карие глаза смеялись. – При первой нашей встрече вы были более раскованной и смелой. Признаюсь, моя щека ещё долго горела после вашего «ласкового» прикосновения. Я уже не говорю о губах…
У меня сразу взмокла спина. И ладони.