может терять сознание?».
ГЛАВА 3. Отчаяние
Ксюшины дни потянулись серым киселем. Она слабо помнила первую неделю после того страшного новолуния, которое отобрало у нее и ее саму, и ее любимых, и ее жизнь. Не было сил ни думать, ни плакать. Девушка лежала на полу около того самого серого пуфика, стоящего перед зеркалом, и смотрела в потолок. Она знала уже на нем каждую трещинку и каждый оттенок цвета. Легко могла бы определить по нему даже время, если бы время ее интересовало.
Однако постепенно апатия прошла. И Ксения вновь вернулась к единственному доступному ей времяпровождению – наблюдению за тем, что происходит по ту сторону стекла. Правда, событий там было немного. Потому что туалетный столик с зеркалом переставили в дальний угол за шифоньер, и теперь пленница могла видеть только узкую полоску комнаты около самой двери. И для такой передислокации были причины.
Это случилось, наверное, месяца через три с того момента, как Золотова попалась в ловушку демона. В этот день Ксении повезло, можно было сказать, что этот день – один из самых счастливых среди пелены абсолютной безнадежности.
В комнату притопала Оксанка, которая к году достаточно уверенно передвигалась на своих двоих. Причем притопала одна. Ксюша не раз наблюдала, как ее дочка учится ходить. Падает на попку. Иногда плачет, иногда недовольно пыхтит, но потом снова и снова делает попытки встать и пойти. Но всегда в эти моменты в комнате был еще кто-то. Отец или бабушка, или псевдомама.
Правда, ради справедливости, стоит заметить, что малышка выглядела довольной и развивалась согласно возрасту, то есть мама из Есении была хорошая. Признавать это Ксении было особенно больно. После каждого визита дочки она обычно рыдала по несколько часов, проклиная себя и свою дурость. Но отказаться даже от малейшей возможности увидеть своего ребенка не хотела и не могла.
Так вот, Оксанка, одетая в веселый розовый комбинезончик с желтыми утятами, деловито перебирая пухлыми ножками и сжимая в ладошке какого-то плюшевого зверя, протопала от двери прямо к зеркалу и внимательно начала разглядывать стекло и причудливую раму. Ксюша, затаив дыхание, рассматривала дочку, пользуясь такой редкой возможностью увидеть ее так близко.
– Маленькая моя, – шептали материнские губы, соленые от слез, – как же я тебя люблю! Как ты выросла! И как же мне жаль, что я могу теперь только смотреть на тебя. Приходи почаще, пожалуйста!
– Мама, – вдруг совершенно четко проговорила девочка, глядя прямо в глаза Ксении, и радостно улыбнулась.
– Оксанка, ты меня видишь? – ошарашенно прошептала девушка, не веря в происходящее.
– Мама, – еще громче и увереннее произнесла та.
– Боже мой, доченька, – севшим голосом начала говорить безумно счастливая мама, – это невероятно и…
К несчастью, в этот момент в комнату вихрем влетела Есения. То ли она услышала посторонний голос, то ли сработала демоническая чуйка, но факт оставался фактом. Бросив полный злобы взгляд