пострадавший, Хокимару ответил отрицательно. Он не мог до конца поверить в то, о чём говорил Ошива.
Лишь после ухода следователя Хокимару позволил себе немного полежать с закрытыми глазами. Потом взглянул на часы: до прихода жены еще оставалось время. Ученый протянул руку и достал с тумбочки документы. В легкой из композитного материала папке оказалось одно отделение с пачкой вложенных в него стандартных ровных белых стандартных листов с печатным текстом.
Бегло просмотрев несколько десятков листов, Хокимару начал читать с самого начала. Похоже, это был дневник русского журналиста, о котором рассказывал Ошива.
«…В почтовом ящике я обнаружил телеграмму со странным содержанием. В ней сообщалось, что мой армейский товарищ Андрей, с которым мы не виделись уже десять лет, умер. Внизу стояла дата похорон. Подписал телеграмму настоятель мужского монастыря. И все.
Странно. Почти десять лет назад я потерял своего друга из виду. Знал только, что он развёлся с женой, оставив ей квартиру, и завербовался куда-то на Север. С тех пор больше я о нем не слышал. Братьев и сестер у него не было, отца он не знал, а мать к тому времени уже давно покоилась в земле.
После отъезда Андрея письма от него на мой адрес не приходили. И вдруг – эта телеграмма. Да ещё из монастыря!
Весь вечер меня терзала мысль: ехать на похороны или нет? Жена отговаривала: стояла зима, а неблизкий путь лежал на Север. Да еще завтра мне было необходимо показаться на работе. Но если не выехать утренним поездом, то я опаздывал к дате похорон. Ночью я не спал – взвешивал все «за» и «против». Утром принял твердое решение – ехать, точнее, лететь самолетом.
Днем я выпросил у шефа короткий отпуск, взяв несколько дней за свой счет, купил билет Аэрофлота на следующий день прямо до места.
Вечер ушел на сборы. В городе, где находился монастырь, мне предстояло побывать впервые.
Всю следующую ночь я думал о друге. С самого детства мы были с ним неразлучны. Вместе росли, вместе окончили школу. Вместе попали в армию в один мотострелковый взвод. Вместе прошли Афганистан. Повезло – вернулись тоже вместе. Потом гражданская жизнь разбросала нас по разным городам. Но мы продолжали иногда встречаться, частенько перезванивались.
Он приехал ко мне на свадьбу, потом на рождение сына. Мы вместе с женой ездили на его бракосочетание.
Семейная жизнь у Андрея както сразу не заладилась. В тот сложный для него период он часто звонил, советовался насчет вербовки в газодобывающую компанию в северно-восточной Сибири. Потом пропал: ни писем, ни звонков. Но при чем тут монастырь? И он, и я никогда не относились к числу, мягко говоря, очень верующих. Может, в его жизни произошло чтото особенное, из ряда вон выходящее? Хотя мой товарищ был из тех, кто никогда не давал себя в обиду, но и зря на рожон тоже не лез. Что же могло произойти? Этот вопрос мучил меня всю дорогу до места назначения.
Как и должно было случиться по закону невезения, мой рейс задержался из-за неблагоприятных метеоусловий. На похороны я опоздал.
Несмотря на