все, что есть! – сухо сказала Лариса.
– Жаль! – произнес несостоявшийся покупатель, пошел к выходу, у двери обернулся, крикнул:
– Увидимся, Леся! – и ушел.
Лариса хмуро убрала розы с прилавка, посмотрела на воду, разбрызганную с их стеблей, и на растоптанные цветы.
– Я его не знаю! Честно! – воскликнула я.
– Мне какое дело? – недовольно буркнула хозяйка. Она перестала быть милой, какой была до прихода этого гаденыша.
– Почему, ты меня не позвала?
– Я забыла… Извините! – пробормотала я.
***
Стас, с букетом белых роз, подошел к могиле, с фотографией женщины на памятнике, и положил цветы к надгробию.
– Я вернулся, мама! – тихо сказал он, и сел на скамейку возле ограды.
ЛЕСЯ
Дома мать и Димка опять ругались.
– Пока не принесешь денег, к столу не подходи! – кричала мама, намекая, что Димка не ищет работу.
Димка быстро вышел из кухни.
– Мама! Это жестоко! – воскликнула я- Он же не может, абы где работать!
– А мне, все равно! – рявкнула мать.
Я забрала тарелку с едой и тоже ушла. Иногда мама перегибает.
Димка лежал на кровати, отвернувшись к стенке. Я поставила тарелку на стол и села рядом с братом.
– Я принесла тебе покушать! Не обижайся на маму! Она, так просто сказала. Не будет тебя голодом морить.
Брат молчал. Я хотела его погладить по спине, но опустила руку- он же не любит…
– Меня приняли в студию! – сказала я.
– Поздравляю! – ответил Димка, не поворачиваясь.
– Спектакль ставят! Я опоздала, у них уже премьера скоро. Так что я, пока, без роли. Ладно, пойду!
Зайдя в свою комнату, я села у компа, но не включила.
«Мечты! – вздохнула я- Пустые мечты! Как я их брошу, маму и Димку! Но, в студию ходить буду!»
Потом, мне вспомнился Панин. Вернее, с самой первой встречи он не забывался. О чем бы я не думала- образ наглого брюнета маячил среди любых мыслей. Я знала- Стас Панин очень опасный, и его надо избегать. Даже хозяйка магазина испугалась этого отморозка, и возненавидела меня из-за него. А иначе чем объяснить её -«Пошла вон!», сказанное после того, как я извинилась? Нанесенный мной ущерб не стоил таких слов…
И я принялась ненавидеть Панина с новой силой. Но, было еще чувство, ощущение- легкое, неуловимое- что заставляло меня думать о нем. А что это- я понять не могла.
***
Возвращение в родной город вернуло и воспоминания. Вот и сейчас, когда Стас пытался уснуть, память не давала этого сделать. Жестокая, властная над сознанием память. Стоило закрыть глаза, возникала картина…
…Ладонь на асфальте. Нога в тяжелом ботинке… Хруст костей и крик подростка… Тонкий и визгливый… будто детский или девчачий.
Стас вздрогнул и открыл глаза. Раздалось царапанье в дверь- типа, постучались- и вошла Лиза.
– Спишь? – спросила она, села на кровать, и продолжила – Прикинь! Попросила Драбика