Спасибо! Пока-пока!
– Аккуратнее! – крикнул мне вслед Ваня, и я, кивнув, махнула ему рукой на прощание.
Я шла по пыльной грунтовой дороги, освещая себе путь фонариком телефона. Изредка попадались дома, во дворах которых горели фонари. Хорошо, что мама не подозревает, что я одна шляюсь по улицам в одиннадцать часов ночи. Она думает, что я осталась у Киры на ночёвку, а утром я ей скажу, что меня проводил Ваня или подвёз на машине Вова. Главное, не разбудить её сейчас.
Улица Киры закончилась, и я вышла к развилке. Можно было пойти направо и выйти на главную улицу, а можно было срезать через старый парк, дорожки которого уже почти полностью заросли травой. Обычно я всегда ходила короткой дорогой, но сейчас было одиннадцать часов ночи, а фонари в парке перестали работать года два назад. Я посмотрела сначала в сторону безопасного пути, потом на тёмные ворота парка, оглянулась назад и, вдохнув как перед прыжком в воду, повернула налево.
В конце концов, кому я нужна? Максимум наткнусь на компанию пьяных подростков, но они вряд ли будут ко мне цепляться, занятые своими разборками, без которых в их возрасте не обходится ни одна попойка. Успокаивая себя подобным образом, я пролезла через дыру в заборе и оказалась в мрачном царстве природы, почти полностью поглотившей когда-то самое популярное место в городе.
В парке стояла тишина. Я шла, приминая траву ногами и кутаясь в ванькину куртку. Высокие деревья поднимались с обоих сторон, создавая ощущение, что я заблудилась где-то в лесу, и в любой момент мне навстречу может выскочить волк или лиса. Сердце испугано колотилось в груди, замирая от каждого шороха, вызванного мною же. Но вот уже справа показались очертания старой детской площадки – значит, половина пути пройдена. Я невольно расслабилась и зашагала увереннее, больше не стараясь идти тихо и прикрывать фонарик ладонью.
Но неожиданно тоненький лучик света выхватил впереди очертания какой-то фигуры. Я отшатнулась назад, прикрыв рот ладонью. Страх накрыл меня с головой, пригвоздив к месту. Я почувствовала, как задрожала рука, сжимающая телефон.
– Кто там? – хрипло поинтересовался голос из темноты. Неизвестный включил свой фонарик, и я успела заметить неприятное распухшее от алкоголя лицо мужчины непонятного возраста прежде, чем луч света ударил мне в лицо.
– А кто это тут у нас? – засюсюкал незнакомец, судя по шороху вставая со скамейки.
– Я уже ухожу, – дрожащим голосом пробормотала я, отступая назад.
– Куда же ты, куколка? – этой фразы хватило, чтобы я окончательно сошла с ума от страха и, круто развернувшись, ломанулась назад, спотыкаясь и царапая ладони о кусты.
Я бежала так быстро, как, наверное, не бегала никогда в жизни. Но и мой преследователь, несмотря на пьяный вид, оказался довольно прытким. Я не решалась оглядываться и только слышала, как шуршит трава за моей спиною и тяжелое дыхание с шумом и хрипом вырывается из груди маньяка. «Маньяк» изредка предпринимал попытки убедить меня остановиться, от которых мне становилось ещё страшнее.
Но