беседами. – Все эти балы, адюльтеры и роскошества есть не что иное, как праздное баловство. Глупости, призванные потешить гордыню. Но глупости, не спорю, приятные, оттого и столь почитаемые в обществе. Поэтому, думаю, даже спустя сто, двести или тысячу лет подобные развлечения из моды не выйдут. Нам остаётся лишь смиренно принимать их. И следить за тем, чтобы перчатки не запачкались.
Она говорила мягко, без тени недовольства. Как говорила всегда.
Надя и Аня переглянулись и захихикали, прикрывшись веерами. Они нашли речь Воронцовой уморительной. А Марина Быстрова лишь разочарованно вздохнула.
– Не будьте скучны, как древняя старуха, Варвара Николаевна, – прошептала она, качая головой.
– Я говорю не ради того, чтобы позудеть. – Варя опустила глаза на веер, лежащий на коленях. – Мы празднуем начало учебного года, будто ничего и не случилось в институте минувшим летом…
– Несмотря на все трагедии, тяготы и мрачные слухи, полагается держать лицо, – беззлобно перебила её Марина. – Нужно отвлекаться. Отдыхать. Жить дальше, в конце концов. Нам всем. Оттого, полагаю, нас и позвали. Чтобы поддержать, – она понизила голос, – а не только ради одной лишь Верочки Куракиной с её дебютом в «белом» классе.
– И вам не помешало бы последовать нашему примеру, – громким шёпотом добавила Наденька, пряча лицо за пудрово-розовым веером. – А то никому не будете нужны с вашими занудными книжками и новомодными заграничными журналами про науку.
– Мужчины вообще не любят женщин умнее себя, – вторила сестре Анна.
Шагаровы переглянулись.
Обе русоволосые, сероглазые и невысокие, они могли бы сойти за близняшек-балерин, если не знать, что девочки – погодки. В институт их отдали вместе, потому что младшая Наденька плакала без Ани так, что ничем не унять. Родители сжалились. Сёстры Шагаровы выросли похожими во всём, кроме некоторых особенностей, которые Варя замечала за ними с первых дней в Смольном. Анна была увереннее в себе и рассудительнее, а Наденька – веселее и шумнее, более склонна к слезам и беспокойному сну, но в то же время добрее сестры в житейских вопросах.
Вот и теперь на замечание о мужчинах Надя не преминула ответить:
– Где же ты нашла тут мужчин, милая сестрица, средь этой юной зелени?
– Да хоть бы и зелени, – Аня слегка качнула головой. – Наша Варенька всё равно не пойдёт танцевать ни с кем, кто бы её ни позвал, наперекор нам. Скажет, что это глупости.
– Полно вам. – Варя округлила глаза, заметив очередной строгий взгляд классной дамы, обращённый в их сторону, и одними губами произнесла: – Влетит.
Девушки обменялись тёплыми взглядами, похихикали промеж собой, да и затихли, приняв вид столь благовоспитанный и важный, что Варя почти не сомневалась: таких гордых птиц ни один юноша не пригласит на танец – постесняется.
Однако же, стоило князю Куракину отойти, чтобы поприветствовать новых гостей, а классным дамам занять свои места, всё переменилось.