растений. И в своём зрении я пока что не сомневалась.
Мы живём в симуляции.
Я хотела коснуться каймы рукой, но Александр предупредил, что делать этого не нужно. И добавил, сквозь темноту различив моё недоумение:
– С этой стороны не получится порвать. Только с обратной. С этой получается только зашить. Но для этого нужен определённый опыт… Лучше даже отойти на пару шагов. Осторожно, рядом лужа.
Он вынул из рюкзака прибор с небольшим экраном, одетый в весёлый жёлтый корпус. Нажал на кнопку, и прибор запиликал, готовый к работе. Я обрадовалась, потому что решила, будто бы мы наконец займёмся картографией и что розыгрыш остался позади.
Я ошиблась.
– Василина, будьте здесь. Вы послужите опознавательным знаком.
– Мне бы тогда тоже пригодился фонарик. – Оставаться одной посреди этого мрачного пустыря совсем не хотелось. – Иначе вы не сможете меня отыскать.
– Я распознаю вас по бледному лицу.
Не помню, чтобы прежде Александр мне улыбался. Но сейчас на его лице появилась улыбка – ослепительный луч, прорезавший беспощадную тьму. Пока я таяла, Александр успел уйти. Стремительно двинулся ещё дальше от цивилизации, выставив прибор перед собой, как пистолет.
– Что это? – крикнула я ему вслед.
Александр не ответил.
Я успела найти Марс, нервно поблескивающий красным огнём, и меланхоличный Юпитер цвета топлёного молока. А ещё – придумать, что прокараулю этот разрыв в лучшем случае до утра, в худшем – меня хватит ещё на пару часов, а потом я окоченею, и никто меня не найдёт. Не такой, может, и плохой вариант, как может показаться на первый взгляд.
Однако Александр вернулся весьма скоро. Отыскал меня с первой попытки. Видимо, я в тот вечер и вправду была слишком бледна.
Но пришёл Александр не один – за такой короткий срок он успел найти себе новую компанию.
Он за кем-то бежал.
Кем-то, кого не отыскать в энциклопедиях с собраниями животного мира. И не обозначить в легендах лаконичным, понятным для всех значком.
Ростом этот кто-то был в половину Александра. И внешне напоминал одичавшего человека. Руки у него были длинные, спускались ниже колен. Глаза – навыкате, и белки в них ярче, чем бумажные раны. Он был обмотан в какие-то тряпки, почти полностью скрывающие его тело. И хорошо – вряд ли под ними скрывалось что-то приятное.
Этот кто-то пробежало совсем рядом со мной, на расстоянии вытянутой ладони.
Он влетел в разрыв, загнулась внутрь бумажная каёмка, и мне даже показалось, что я слышу хруст рвущейся бумаги.
В моменте я не успела испугаться, но ещё немного, и…
– И часто такое происходит? – только и спросила я.
– Часто, – ответил Александр.
Тогда неудивительно, что он в хорошей форме. Побегай так, когда дорога – одно сплошное препятствие.
Александр сказал: у тебя в рюкзаке бутылёк, и я нашла его в одно мгновение. Большой глоток обжёг горло, но немного усмирил пыл. Я стояла в стороне, и всё происходящее казалось мне плоским, как кадр из фильма.