буфера и пялишься, глаз не оторвать. Я её с ходу в кабак подтягиваю, типа поужинать, познакомиться поближе. Она не против, ведётся. Дождался её после работы, едем в кабак. Там блюда, закуски, все дела, шампанское… Посидели почти до закрытия. Вышли в машину, начал лапать её там, засосы, дойки её трогаю, под лифчик руку просунул, соски стоят – караул. Она такая знойная, сосётся страстно, отвечает. Просунул руку ей в трусики – течёт. И прямо от прикосновения кончила сразу аж до судорог. Думаю, вот это жара! Такая девочка попалась. Говорю, погнали в гостиницу, а она – сколько время? А время почти двенадцать ночи. Нет, говорит, нельзя. Родители строгие, папа военный. Убьёт, говорит, если в двенадцать дома не буду. Отвези меня домой, говорит, срочно. Какой домой?! Я вообще охуевший, у меня хрен стоит, как кол, чувствую, сейчас вообще обкончаюсь на хуй только от её присутствия. Член готов вылететь из трусов на орбиту. Поехали, говорю, давай трахнемся по-быстрому. Нет, говорит, только после свадьбы… и пиздец! Домой. Отвёз её домой. Настроение мерзкое. Тут хуяк – мне звонит Андрюха, мой кент, хозяин автосервиса, я у него масло в моторе менял перед дорогой. Он тоже плановой. С ним решили взять отравы пару стаканов, а мне как раз в Ростов рулить. Я, короче, чтобы не палиться, свой стакан ему оставил. Взял на раскурку немного и покатил. Бах, он звонит. Двенадцать ночи! Говорит, ты мне сколько оставил мёда? Говорю, два стакана. Он кричит: ни хуя – один. Как один, блядь?! Ни хуя не въезжаю. Мне Черкес дал пакет, я его весь отдал, себе немного отсыпал оттуда в дорогу, на пару папирос. Андрюха говорит, что сейчас начал коробками мерить, ровно десять кораблей. Блядь! Звоню Черкесу, говорю, как так, не сходится количество. А Черкес мне кричит: всё правильно, я, говорит, тебе дал пакет, там стакан, а второй пакет в подлокотник тебе в тачке кинул при тебе же. Ты, говорит, походу, укурился, запарился. Блядь, открываю подлокотник – точно, там лежит кулёк анаши. Ебать мой хуй, я, заряженный, как «боинг», хуй знает куда ломился по трассе. Меня и мусора тормозили, я грубил им, хуй что знал, если б прошманали тачку – вилы… выкидные.
ВАЛЁК
Да, бывает… Под этой хуйнёй лучше не париться…
ИГОРЬ
Да вот то ж… (Он затушил в пепельнице окурок и тут же закурил новую сигарету.)
ВАЛЁК
Так ты что-то про книги рассказать хотел… и хуйню мне какую-то на уши наваливаешь про недающую блядь и про запарки с ганджибасом…
ИГОРЬ
А… да… про книги… Короче, позвонил своим местным кентам, ростовской босоте. Думаю, чтобы обратно ехать не палиться, их подогрею душевно. Забили стрельняк. А там такая хуйня. Ростов большой, огромный, и к нему ещё вплотную прилегают другие города: Батайск, Аксай. Короче, всё это как один огромный город. Они мне стрелу забили в кабаке на границе Ростова и Аксая, там ещё мост какой-то и прямо у моста кабак. Не помню, как он называется, изба такая из брёвен. Всё в русском стиле, и круглые сутки пашет. Там ещё они мне стали нахваливать уху из донского сазана. Эта уха ёбанная гадость ужасная… Может, всё и свежее в ней, но рыба, блядь, вонючая, тиной пахнет. Ещё и ложки дали деревянные эту пакость хлебать. Отказать