Старший брат, как всегда подтянутый и безупречный, в своём кашемировом пальто, расплылся в широкой улыбке. Три года разлуки испарились в крепких мужских объятиях.
– Смотрю, братишка, зона пошла тебе на пользу – возмужал, плечи еще шире стали, бороду отрастил – хрипловатый голос Руслана, выдавал волнение, скрытое за шутливым тоном.
Тимур молча кивнул, забросил рюкзак на заднее сиденье. Кожаный салон автомобиля, пах дорогим парфюмом с нотками кедра и цитруса, напоминая ему о другой жизни, где он был когда-то известным чемпионом. Машина тронулась, колеса месили грязь по разбитой дороге, в боковом зеркале, медленно таяли очертания серых построек тюрьмы – места, где одна роковая ошибка, стоила ему всего: чемпионского пояса, карьеры, свободы.
Черный гелендваген уверенно набирал скорость, оставляя позади километры асфальта. Руслан то и дело бросал взгляды на брата, впитывая каждую черту его изменившегося лица. Тимур молча всматривался в пролетающий за окном мир, такой чужой и одновременно до боли знакомый. Вереницы машин, обгоняющие друг друга, спешащие куда-то люди – всё это казалось теперь странным калейдоскопом, после трех лет, монотонной тюремной жизни.
– О чем задумался, брат? – голос Руслана вывел Тимура из размышлений.
– Отвык от всего этого, – улыбнулся он устало. – Как будто в другой мир попал.
– Ничего, скоро вернешься к нормальной жизни. Родители, Заира с детьми, заждались тебя, – Руслан говорил уверенно, словно пытаясь убедить не только брата, но и себя в том, что всё наладится.
– Они приехали? – с надеждой спросил Тимур у брата – и отец?
– Ты в этом сомневался? – усмехнулся Руслан – ты Байсаров, не забывай об этом, мы семья и останемся ей навсегда, как бы не было!
Убаюканный мерным движением автомобиля, Тимур провалился в сон – первый спокойный за долгое время. Очнувшись, он с удивлением заметил, что они свернули на Рублево-Успенское шоссе.
– Куда мы едем? – потянулся беспечно, вытягивая затекшие ноги
Руслан только загадочно улыбнулся:
– Сам всё увидишь!
Элитный поселок, с пунктом охраны, встретил их идеально ровными улицами с тротуарами, вдоль которых тянулись клумбы, с зелеными туями и елями. Роскошные особняки, построенные в едином стиле Райта, скрывались за высокими бетонными заборами. Тимур недоуменно разглядывал дома, пока машина не остановилась у внушительных ворот. За ними открылся вид на трехэтажный особняк с ультрасовременной отделкой, окруженный ухоженной территорией.
– Руслан, я чего-то не знаю? – в голосе Тимура звучало напряжение.
– Всему свое время, брат. – кивнул в сторону дома – иди, мама тебя ждет.
На крыльце их встречала Заира, жена Руслана, всё такая же красивая и скромная. Племянники с радостными криками бросились к дяде, которого не видели целых три года. Рустам и Самира повисли на нем, как в старые добрые времена, обнимая за шею.
– Мы так скучали без тебя, дядя – с восторгом верещали дети.
– С возвращением, брат, добро пожаловать домой, – Руслан положил руку на плечо брата, и в этом простом жесте, читалось больше, чем могли выразить любые слова.
Тимур стоял, оглушенный происходящим, ему до сих пор не верилось, что он на свободе, в кругу своей семьи.
Увидев мать, он на мгновение замер. Асият, в праздничном шелковом платке, расшитом национальным орнаментом, стояла на пороге, её глаза светились той особенной материнской любовью, которую он помнил с детства. Годы разлуки оставили свой след, новые морщинки появились на её лице, но для него, она всё равно оставалась самой красивой на свете.
– Мама… – только и смог произнести он, прежде чем заключить ее в объятия.
Асият прижала сына, как делала это, когда он был маленьким. Её молитвы были услышаны – Аллах сохранил её мальчика, вернул его домой живым и здоровым. Она шептала благодарственные молитвы, гладя его по широкой спине, как в детстве.
– Сынок мой, свет мой и радость, ты вернулся ко мне – тихо произносила она на родном языке.
– Мам, всё в порядке, не волнуйся, я с тобой – Тимур пытался её успокоить, прижимая теснее к себе.
Массивная люстра из горного хрусталя, освещала холл мягким светом, всё его внимание, в этот момент, сконцентрировалось на фигуре отца, стоящего в центре. Даир Байсаров, как всегда, излучал силу и достоинство истинного аварца. Его широкие плечи, прямая осанка и гордо поднятый подбородок, говорили о человеке, привыкшем нести ответственность за свою семью. Густые, чуть тронутые сединой волосы, только добавляли ему благородства. В глубоких карих глазах читалась мудрость и спокойствие.
Отец и сын несколько секунд смотрели друг на друга – два сильных мужчины одной крови. Затем Даир шагнул вперед и крепко обнял сына.
– Альхамдулиллях, – произнес он глубоким баритоном. – Слава Всевышнему, что вернул тебя домой живым и здоровым, сынок.
В этих простых словах, звучала вся глубина отцовской любви, которую аварцы не привыкли выражать открыто. Тимур почувствовал,