в отчетах в помывки оплачиваемые, а забор по тем же отчетам менялся полностью уже несколько раз. Подобные дела только поощрялись со стороны казначеев, ведь так парис Стэнфил показывал, что заботится о своих людях. Ну а кроме того, это позволяло формировать казначеям другие отчеты, уходившие агруменским казначеям. А агруменские казначеи делали отчеты для казначеев Архимагельтона. Надо заметить, что цифры в этих последующих отчетах далеко не всегда соответствовали цифрам в отчетах предыдущих.
А точнее, всегда им не соответствовали.
Забор скрипнул еще раз. Люди не пожелали услышать Ульдина.
Что-то смутно беспокоило старосту. Он замечал, что тени ведут себя не совсем как люди, но обрасти этим мыслям деталями не давал. Гнал их прочь сразу после появления. Так было спокойнее. Но очевидная мысль, как это часто бывает с очевидными мыслями, всегда найдет лазейку в обороне сознания. Вот и эта нашла.
Они все молчат.
Все. Молчат.
Невозможно! Толпа людей просто не может быть полностью молчаливой! Она обязана издавать шум! В ней неизбежно должны возникать едкие замечания, отстраненные разговоры или ехидные комментарии! Это закон!
Эти все делали молча. Молча, но крайне целеустремленно.
Холодные капельки пота скатились по спине Ульдина. Ему стало не по себе. Но в словосочетании «детские страхи» ключевое слово не «страхи» а «детские». Поэтому мистер Родерик прогнал подальше волну накатившей жути. С решительностью курицы, верящей, что на кухне жизнь только начинается.
Староста двинулся к самой плотной кучке неизвестных.
– Меня зовут Ульдин Роде-де-де-де…
Причиной заикания старосты стал целый комплекс одновременно произошедших вещей. Во-первых, упал забор, не выдержав напора. Во-вторых, со стороны теней повеяло запахом разложения. Ну и в-третьих, те самые тени завалились следом за забором, попав в радиус света лампы.
–…де-де-де-де-де… – разум Ульдина застыл от переизбытка невозможной информации.
Но лишь на мгновение.
– Богини создательницы! – выдохнул староста.
Кости. Он видел кости. И эти кости не лежали спокойно на земле и даже не были зажаты в руке одного из неизвестных. Они были рукой.
Голова Ульдина пошла кругом. Привычный мир убегал из-под ног, не забыв прихватить с собой недавнюю уверенность в отношении детских страхов.
Страхи оживали на глазах. Они повернули к старосте свои головы. И черепа.
Мистер Родерик не понял, что произошло с телом. Ветер как-то слишком сильно дул в лицо… А пейзаж менялся так стремительно, будто он ехал на лошади…
Он что… Бежит?
Мистер Родерик бежал.
Неужели он способен развить такую скорость?!
Беглый взгляд назад заставил Ульдина ускориться. Теперь он почти летел. Ведь те, с кладбища преследовали. Медленно, но верно.
Глава 6.
Инстинкт самосохранения помахал Винсу ручкой и самоустранился. Ему не хватило градуса адекватности в ситуации, чтобы плодотворно