не вышло, но теперь Озада это не удивило. Весь вечер он готовил шаурму, составлял её рядком, а после задумчиво ел. Кончилось всё тем, что он так объелся, что попросту не смог встать и пойти домой. Плюнув на неудобство, он скукожился на составленных в ряд стульях и погрузился в беспокойный сон…
________________________
– Доброе утро! Он там живой вообще?
Озад открыл глаза и сразу же вскочил. В ларьке за ночь сгустился холод, изо рта даже вырывались едва заметные облачка пара. Он обернулся и увидел в окне ангела.
– Доброе утро! – повторил ангел, – санкнижку предъявите, будьте добры.
– Щито? – хриплым ото сна голосом переспросил Озад. «Ангел» весь в белом закатил грустные зелёные глаза.
– Санитарную книжку. Да вы что в самом деле? Спите вы тут что ли?
– Да, тоись, нет. Щас, кинижка дам, падажди, – засуетился Озад. Он вскочил со стульев, недовольно крякнув – после ночи на стульях защемило спину – и проковылял к шкафчику, криво закреплённому на стене у выхода. Это была святая святых. Дрожащими от холода и неожиданного вторжения пальцами, Озад подцепил скользкую обломанную ручку и раскрыл дверцу. Чихнул от взметнувшейся пыли и быстро вытащил на свет синенькую книжицу, абсолютно нетронутую временем и чьими-то руками.
Озад получил её в какие-то незапамятные времена, вместе с посеревшеми от пота и жира нарукавниками и с тех пор очень берёг, и никому не показывал. Казалось, что тощая книжица – это дверь в мир настоящей торговли.
– Вот, кинижка. Всё тама, всё написано, – суетясь, протянул «ангелу» книжку Озад. «Ангел» в белом взглянула в щурящиеся глаза и углубилась в чтение.
– И правда всё написано. И вроде бы всё у вас тут хорошо. Инвентарь протираете? А моете? А мясо с рук берёте или на рынке?
Озад растерялся. Столько вопросов ему не задавали никогда в жизни. Но, бросив взгляд на моргающего всеми цветами радуги монстра поодаль от его убогого ларька, он набрался смелости и выпалил всё, как есть.
Поставщики давно известные, салат делает сам, лепёшки – родственники (они же, кстати, помогли деньгами), горелка, правда, старовата, но он планирует к новому году накопить побольше и прикупить новую – помощнее и покрасивее, может быть, тогда клиенты к нему вернутся.
– Вот. Такой мой дело, дочка, – вздохнул Озад, отчего-то сильно расстроившись. Девушка в белом халате понимающе улыбнулась.
– Будет у тебя «другой дело», отец, обязательно будет. Ты потерпи, ладно? И завтра выходи на работу. Со всем своим мясом и скарбом. Понял?
– Ага. Ну я так и так выйду. Шаварма людям нада. У меня вкусный, – вдруг начал петушиться Озад. Девушка рассмеялась.
– Вкусный, вкусный. Ещё какой вкусный. Работай, отец, на здоровье. Только не уходи, ладно? Обещаешь?
– Нет, тоись, да. Канешна, дочка. Завтра прихады, – тоже заулыбался Озад. Гнев как рукой сняло. Он взял книжку из рук «ангела» и вернул её в шкафчик.
__________________
Наутро павильон-монстр прикрыли – только за последний месяц в нём кишечной палочкой заразились 95 человек. А у Озада не заразился