Постараемся своими вещами ящики закинуть. Хорошо?
Парни улыбались. Практически все не первый год в армии и знали, как всё устроено. Перевозить людей и боеприпасы вместе нельзя. Если их машину остановит ВАИ, то выпишут предписание, а затем выговора, штрафы и тому подобное. Но задачи выполнять нужно, вторую машину всё равно никто не выделит, и ориентироваться приходилось как всегда – по ситуации.
– Есть, товарищ старший сержант, – с нескрываемым сарказмом и ухмылкой ответил на команду Ворон.
«С этим, пожалуй, будут проблемы», – подумал Кравцов. Тем не менее парни дружно принялись загружать ящики и всё остальное. Когда дело было сделано, морпехи направились в курилку. Там они немного пошутили на тему проведённого смотра и напутствия комбата.
Через десять минут все сидели в кузове «урала». Машина тронулась с места и, проехав КПП, начала набирать скорость. До причала было около двадцати километров, и всю дорогу парни шутили и смеялись. Шутки среди военных были порой простые и пошлые, порой специфические и понятные только им самим.
Всем, кроме Кравцова, было весело. Он вставил в уши наушники и попытался послушать музыку. Не выдержав и одной песни, вытащил их и убрал плеер. Кофе до сих пор так и не выпил, а голова всё так же болела. Данила смотрел на своих веселящихся товарищей всю дорогу настороженным взглядом. Видел, как парни улыбаются из кузова прохожим девушкам и машут им рукой. Вот только ему почему-то было не до смеха. Дурное предчувствие, появившееся с утра, так и не покинуло его.
2
Лена быстро встала и вошла в комнату. Она с силой захлопнула дверь и закрыла щеколду. Такого она терпеть не в силах. Слёзы горечи и обиды, страха и ненависти стекали по её щекам. Девушка рыдала, уткнувшись лицом в подушку и пытаясь заглушить всхлипы. В этот момент мысли о серости и одиночестве жизни заполнили всю её изнутри.
А ведь всего две недели назад Лена пообещала себе, что больше никто и никогда не увидит её слёз. Две недели назад она была полна решительности сохранить глаза сухими, даже если опять придётся бороться с этим чудовищем. Но обещать проще, чем выполнить, тем более когда обещания твои никто, кроме тебя, не слышит.
Жизнь – не кино, и её хрупкая женская натура в очередной раз оказалась слабее алкогольной зависимости отчима. Отчим, будь он проклят, был главным человеком в её жизни последние годы. Вот только совсем не потому, что заботился о ней и воспитывал. Просто отчим стал для юной девушки единственным человеком, который не просто отравлял её жизнь, а делал её невыносимой настолько, что порой в голове появлялись самые ужасные мысли, которые могут прийти в голову. Остатков гордости, что осталась у Лены, едва хватало на то, чтобы терпеть грязные и похотливые взгляды старого тирана.
Девушке вновь захотелось убежать из дома. Куда угодно, только как можно дальше отсюда. Родная обитель перестала быть ей домом несколько