в подобие жизни.
– Зои, ты должна уже осознать, что в том, что произошло десять лет назад нет ни чьей вины. – сказала она, повторяя в очередной раз свои слова.
Нет ни чьей вины? Да черта с два! Мы сотню раз показывали эту программу, и никогда не случалась того, что случилось тогда. Я так и не знаю до сих пор, что произошло на баскетбольной площадке, и почему пирамида была разрушена. Несколько месяцев я провела в больнице, восстанавливаясь после трепанации черепа. И никто из школы, кроме директора Гранта и пары учителей, не навестили меня. Всем было плевать! И после этого Чебски говорит, что никто не виноват?
– По вашему мнению, и Логан не виноват в том, что я была беременна? Он же трахнул меня, когда я была мертвецки пьяна и даже не удосужился надеть резинку! – раздражённо произнесла я и, в который раз, принялась выслушивать доводы психотерапевта.
Вина Логана, по ее словам, была лишь в том, что он воспользовался моим состоянием. Я устала спорить с этой женщиной! Если бы Торнтон в тот вечер не думал только о своем удовольствие и воспользовался чертовым презервативом, докторам бы не пришлось останавливать маточное кровотечение, которые было спровоцировано выкидышем после удара. Но им так и не удалось остановить его, поэтому сейчас по моему лону гуляет перекати-поле.
Неожиданный стук в боковое окно моей «Хонды» возвращает меня в настоящее. Я опускаю стекло и вижу того татуированного парня, который только что был в оружейном магазине и глазел на винтовки. Он наклоняется и заглядывает в окно.
– Тебе нужна пушка, детка? – спрашивает он, оглядываясь по сторонам.
Я сглатываю и согласно киваю.
ГЛАВА 3
…Если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма?
(Мф. 6. 23)
Я выезжаю с парковки оружейного магазина и следую за старым красным пикапом татуированного парня. Он просил называть его Келли и ехать за ним.
Когда мы выезжаем за пределы городских высоток, мое сердце предательски сжимается. Трейлерный парк встречает нас грязными ржавыми машинами и лаем тощих собак. Господи, Зои, зачем ты припёрлась сюда за этим странным мужиком? Возможно, последнее, что ты увидишь в своей никчёмной жизни-это, его жирная физиономия, нависшая над тобой, когда он будет тебя насиловать.
Через секунду я замечаю играющих возле дорожной насыпи детей и это меня немного успокаивает. Хотя, это не ахти какое успокоение. Но мне нужен этот грёбаный пистолет, а легально его приобрести у меня никогда не получится. Поэтому я беру себя в руки и стараюсь не думать о плохом.
Наконец пикап Келли останавливается у одного из трейлеров с грязными окнами. Он пару раз нажимает на гудок, и в двери трейлера появляется мексиканец в одних только джинсах, всё его тело и даже лицо покрыто татуировками.
Келли выбирается из пикапа. Он и мексиканец около минуты о чем-то болтают, изредка посматривая в сторону, где я припарковалась. Когда Келли жестом просит меня подойти, я делаю глубокий вдох и открываю дверь своей "Хонды".
– Что тебя интересует, детка? – мексиканец нагло меня рассматривает,