встречались несколько месяцев, и вечеринка, которую она организовала по случаю моего отъезда, стала одним из самых приятных сюрпризов в моей жизни. Мы думали, как сохранить наше общение, ведь я буду в Дублине, а она в Берлине, но вскоре расстояние поставило на наших отношениях крест.
Тем летом перед началом учебы я жил у бабушки в Северной Ирландии и подрабатывал в местном ресторане. Мне платили один фунт в час, скорее всего, незаконно. Я накладывал индейку с ветчиной на свадьбах и вслушивался в выкрикиваемые поручения, пока переминал картошку в пюре. Такая работа пришлась мне по душе. Это было гораздо лучше учебы в школе, и меня распирало от гордости, когда в конце недели мне вручили крафтовый конвертик с пятьюдесятью фунтами. Держать в руках заработанные честным трудом деньги – это бесценно.
Их можно было потратить на сидр, сигареты, самогон и чипсы. На работе я завел новых друзей – таких же молодых и горячих парней, – и мы вместе ходили развлекаться. Однажды я перепил пива и бросил камень в общественный фонтан, а когда меня задержал местный полицейский, притворился, что говорю только по-французски. В другой раз я устроил танцы прямо на чьем-то автомобиле. Должен вам признаться, после этой выходки я получил от бабушки серьезный выговор.
А еще тем летом я впервые попробовал травку. Всего несколько затяжек чужим косяком вынесли меня напрочь, поэтому от наркотиков я на какое-то время отказался. Зато по-настоящему пристрастился к выпивке.
Внезапно я почувствовал себя совсем взрослым, и мне не хотелось ничего портить, как это было в школьные времена. К тому времени, когда я поступил в колледж общественного питания, я был полон решимости преуспеть. У меня не было конкретного плана, но благодаря летней подработке и прочитанным кулинарным книгам мне хватило уверенности зайти с черного хода в один из немногих отмеченных звездами Мишлен ресторанов под названием Peacock Alley и устроиться там на весьма скромную работу.
Каждый вечер после учебы в колледже я шел в Peacock Alley и вкалывал там. Это был совершенно другой мир по сравнению с местами проведения свадеб, где я подрабатывал летом. В то время Peacock Alley считался лучшим рестораном в городе, и на его кухне орудовали огромными ножами и сковородками двадцать четыре грязных, волосатых и переполненных тестостероном парня. Там отмечались все крупные события, и все знаменитости, вроде Ронана Китинга и Мэрайи Кэри, обедали у нас. Я был очарован блеском и гламуром этого места.
Я выполнял неблагодарную работенку, вроде отламывания стеблей шпината, чистки чеснока или приготовления гарниров. Если я осмеливался покинуть отведенный мне столик, то получал тычок в живот. Боги, какие непристойности звучали на той кухне! Такому бы я нигде больше не научился. Там был рассадник женоненавистников и «мужицких мужиков», а среди них я – тощий маленький иностранец с одутловатым лицом. Но я наслаждался каждой секундой этого безумного окружения, впитывая навыки, как губка.
Как-то раз два французских шеф-повара накинулись на меня.
– Этот чертов мальчишка