пытались сдержать старых воинов, замораживая особенно активных. Это было хорошо. Наверное.
А что было точно хорошо, даже великолепно, так это то, что новоприбывшие каким-то образом убили высшего демона Двора Безумия. Точнее, они его уронили и ослабили, а Земля смог пробить его насквозь.
Слизверт застыл в нерешительности (хотя можно было бы просто сказать, что он был собой). Нужно ли ему что-то делать, идти в битву (вон, тот же трёхфаланговый Земля фактически выиграл войну с безумцами) или просто стоять и нервничать (как обычно)? Приказа не было, и рядом тоже стояли и смотрели Траурники. Хотя некоторые из них носились по лагерю (аж зимние плащи, добавленные в униформу, развевались на ветру), как будто они знали, что делать. Если бы не его больная нога, он бы тоже побегал, чтобы с него спроса было поменьше.
Около центуриона появилась дырка в пространстве в форме женщины. Это была Ория Босх, ещё одна трёхфаланговая Траурница. Она зависла в воздухе, ноги слегка согнуты, руки в стороне от бёдер. Ория была похожа на человека, поднимающего себя левитацией, только ей не нужны были между перемещениями в разные места такие архаичные вещи, как движения тела – она моментально закрывала себя и открывала в нужном месте (для внешнего наблюдателя это происходило без каких-либо эффектов, и наблюдатель часто думал: ”Она всегда там была? Нет, надо срочно в отпуск”).
Слизверт никак не мог определить границы между нею и миром – вогнутые или выпуклые. Он отвлёкся от неприличного разглядывания тела своей соратницы и заметил, что Ория быстро меняется внутри: волна снега сходит с заснеженной горы, куча воды падает с покрытой зелёными растениями скалы, какой-то красный мужчина с рогами и в необычной одежде громко зевает.
Точно! Она так говорит – звуками из себя. То есть, все так говорят, но её механизм звукосоздания был другим.
Слизверт напрягся, вслушиваясь:
– Cccccщ! Веееее… Уэ! Рррррр! – Ори, кажется, спешила.
Её последний звук был рыком какой-то металлической альмы, у которой каждая конечность состоит из множества копий этой конечности, входящих друг в друга, но чуть асинхронно. Она бросилась к женщине-порталу, напугав центуриона, но Ория быстро открылась в другом месте с видом на звёздное небо. На её языке это означало паузу.
– С… В…, а! – понял Слизверт. – Ты назвала меня по имени. Погоди, эти звезды мне не знакомы…
Но дыра в пространстве уже показала ликующую толпу людей, на телах которых висели разноцветные куколки. И через мгновение в ней появилось тёмное помещение, где горели свечи и стояли фигуры в балахонах.
Одна из фигур указала на Орию, и она переместилась к белому существу, разрезанному пополам. Траурница показала его чёрное лицо, которое росло прямо из плеч, минуя шею и голову. Существо было в процессе растекания, напоминая Слизверту того перебежчика из Мирокрая. Но у него не было никаких осмысленных идей о том, что хочет сказать Ория.
– Прости, я не понимаю, – выдавил из себя центурион. Он внутренне сжался, понимая, как неприятно, когда люди стараются, но не могут понять твою речь.
Босх