источники терроризма разгуливают на свободе. Мысли о сложившейся ситуации посещают меня постоянно в последнее время, наш отдел пытается бороться, но борьба эта похожа на войну с ветряными мельницами. С построенной системой мы не можем устранить причину, можем лишь стараться, чтобы жертв было как можно меньше. Все эти скрытые законы, понятия, коррупция, предательство сплелись в такой клубок, распутывая который сгинуло множество хороших ребят, которые верили в справедливость закона. Я же старалась влиять незаметно, тихо плетя сети, дергая за нужные нити, провоцируя разлад между группировками, чтобы они уничтожали сами себя, а сама выжидала чтобы в нужный момент убрать глав террористов. Но подобраться к ним сложно, ведь у них есть свои агенты во всех структурах, их сеть развита круче интернета, у них полно фанатиков, готовых выполнить любой их приказ, а самое главное, у них есть громадные суммы денег и власть.
Из-за боли, прострелившей виски, сжала голову, мысли текли медленно, возвращая меня в те дни, когда я пришла в службу.
– Вы приняты, – я стояла в отделе кадров ожидая решения, даже сама не заметила, как задержала дыхание в этом моменте. – Служите верой и правдой агент Влада Николаевна.
– Так точно, буду служить верой и правдой, – помню, как смотрела на выданное мне удостоверение, в душе царила эйфория, на лице была еле сдерживаемая улыбка счастья.
Как же я была наивна, думая, что смогу зачистить криминал, смогу обеспечить безопасность своей родины, верила в закон. Но мои представления очень быстро поменялись, когда я столкнулась с реальностью. Нас было семь курсантов, прошедших обучение в академии, мы все горели одной идеей, только, в течении четырех лет нас осталось трое. Тех, кто копал глубоко, убирали быстро и слаженно. Мы знали кто, но не могли ничего доказать, те же кто пытался это сделать получали предупреждения, а не согласных прекратить расследование ликвидировали следом. У каждого есть цена, у кого-то деньги, а у кого-то жизни родных людей. У меня не было никого, родных не осталось, друзей я не завожу, так как каждый из них в итоге может оказаться рычагом давления на меня. Я не тешу себя надеждой на долгую и счастливую жизнь, но за то время что мне отведено, я попытаюсь убрать как можно больше тварей, которые наживаются на слезах мирных граждан.
От раздумий меня отвлек будильник на телефоне. Конец смены. Потянувшись, размяла плечи, выключила компьютер, перед выходом еще раз кинула взгляд на лежащую папку по сегодняшнему задержанию, ничего, главари рано или поздно будут ликвидированы, а на сегодня главное, что люди не погибли и придя домой обнимут своих родных.
Поворачивая ключ в замке своего кабинета, услышала приближающиеся шаги, подняв взгляд увидела Петра из службы дознавателей.
– Влада, тебя к себе шеф зовет, говорит дело не требует отлагательств, – произнес он, показывая взмахом руки в сторону кабинета начальства.
– Ты в курсе по какому вопросу? – но Петр в отрицании покачал головой, – Понятно, иду.
Коридор был длинный и безликий, одинаковые двери за которыми кипела работа, лампы, освещающие его и пара стульев. Стук моих шагов отдавался эхом в пустом коридоре и напоминал биение сердца.
– Можно войти? – подняв руку постучала в дверь кабинета руководства, ожидая ответа.
– Заходи, – открыв дверь увидела своего начальника за столом. Это был коренастый мужчина ближе к пожилому возрасту, лицо изрезано морщинами, волосы уже давно покрыла седина, глаза были колючие, а взгляд выдавал не дюжий интеллект.
– Петр передал, что вы меня вызывали.
– Да, садись, есть разговор.
Пройдя по кабинету, подошла к столу, который стоял в виде буквы т, отодвинула стул и села, готовая слушать. Но тишина стала длится дольше ожидаемого. Посмотрев внимательнее на лицо начальника, я заметила изучающий взгляд и поджатые губы.
– Федр Дмитриевич, разрешите спросить цель вызова к вам, – сказала я после продолжительной паузы.
– Твое досье было запрошено головным отделом еще месяц назад. Они решили перевести тебя в отдел задержания, – на этом его губы опять поджались, а взгляд не мигая рассматривал меня.
– Отдел задержания? Меня? Но там же одни мужчины, я им только мешаться буду под ногами, да и спецификация моей работы совершенно другая, – сказать, что я была удивлена не сказать ничего. Отдел задержания – это штурмовики, сильные и подготовленные ребята. Где они и где я.
– Приказ прибыл сегодня. На мой запрос о причинах твоего перевода, мне было сказано, что у тебя достаточная подготовка для данной работы.
– Когда меня переводят в новый отдел?
– Приступаешь с понедельника, завтра у тебя отгул, я дал распоряжение, отдохни и готовься к переводу.
– Разрешите идти?
– Разрешаю, – сказал Федр Дмитриевич, тяжело вздыхая и опуская взгляд на документы, лежащие перед ним.
Понимая, что больше информации я получить не смогу, а спорить с переводом тем более бесполезно, я с негнущейся спиной отодвинула стул поднялась и пошла к выходу. Но не успев закрыть за собой дверь, услышала слова Федора