на всякий случай крепко сжимая в правой руке свой небольшой перочинный ножик.
В шалаше и в самом деле кто-то находился. Этот «кто-то» лежал там неподвижно, и был это, несомненно, человек. Странно только, что человек этот был совершенно раздет… а когда Николай присмотрелся к нему повнимательнее, то понял вдруг, что перед ним женщина.
«Так! – невольно подумалось ему. – Этого мне только не хватало!»
Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что здесь такое произошло, и как она оказалась голой в шалаше, эта женщина. Пошла, наверное, в лес одна, дура… ну и наткнулась тут на пьяных каких-то отморозков. И вот результат!
Женщина между тем снова пошевелилась и, открыв глаза, посмотрела в его сторону. И столько было в этом ее взгляде боли, ужаса, отчаянья, что Николай вздрогнул невольно. А женщина, хрипло и с каким-то всхлипом вздохнув, устало отвела взгляд.
«Так! – вновь подумалось Николаю. – И что же мне теперь с ней делать?»
Женщина была молодая и красивая. Даже очень красивая. И очень еще молодая. Впрочем, возможно, чарующая красота женщины невольно сглаживала истинный ее возраст…
И еще Николай успел заметить, что правая рука у женщины в крови. Больше он ничего так и не смог рассмотреть, потому что почти сразу стыдливо потупился.
– Перевяжи мне руку! – неожиданно проговорила женщина.
Голос у нее был слегка охрипший, но, тем не менее, довольно приятный.
– Сейчас! – засуетился Николай. – Я сейчас!
Он торопливо сбросил с себя штормовку, потом рубаху и, немного поколебавшись, стащил через голову майку.
– Сейчас!
Помогая себе зубами, он принялся отрывать от майки ровные длинные полоски. Потом, когда полосок набралось предостаточно, стал, по-прежнему стараясь не смотреть на обнаженное женское тело, делать перевязку. При этом ему всё же случилось несколько раз коснуться пальцами горячего тела женщины… и случайные эти прикосновения пробудили в сердце Николая какое-то особенно тревожное чувство. И он почти жалел, когда всё закончилось и ему пришлось вновь отвернуться…
– Почему ты не смотришь на меня? – неожиданно спросила женщина. – Я тебе не нравлюсь?
Николай был готов ко всему: к: благодарности, к упрекам, пусть и непонятно, за что, к торопливой сбивчивой исповеди о том, что же с ней всё-таки произошло. Он был готов даже к потоку бесконечных истерических слёз незнакомки… ко всему, короче, он был готов, но только не к такому вот откровенному вопросу.
«Она не похожа на изнасилованную! – невольно подумалось Николаю. – Совсем даже не похожа!»
Но кто же она в таком случае, как попала сюда? И почему без одежды?
– Иди ко мне! – нежно прошептала женщина. – Иди… ну!
Николай вдруг ощутил, как нежные женские ладони осторожно скользнули по его обнаженной спине.
– Иди ко мне! – вновь прошептала женщина. – Иди, не бойся! Ты же хочешь этого, хочешь, правда?
Но вместо желания Николай вдруг ощутил новый страх. Он боялся, боялся странной этой женщины,