нусь!
Тварь снесло с него, и что с ней случилось дальше, он не видел.
Кожа горела, на открытых участках остались следы, нечто среднее между язвами и ожогами.
– Я не шутила, – пояснила Виктория. – Говорю «прыгай» – ты даже не спрашиваешь, как высоко. Не подчинишься – убью сама, мне помехи не нужны. Выбраться будет нелегко, так что или ты на моей стороне, или убей себя сам сразу.
– Да понял я всё, – огрызнулся Джиан. – Очень хочу жить.
– Восхитительно, уважаю жизнелюбивых, – хмыкнула она, рассматривая его сверху вниз. От её внимательного и какого-то не очень целомудренного взгляда он ощутил жар где-то в районе паха. Идиотизм, как можно думать в такой момент не той головой?! С другой стороны, если он ей нравится, может быть, это его шанс. Джиан и правда крайне хотел выжить.
– Что здесь происходит? – он встал.
– Кто-то пробудил зло, – неопределённо отозвалась она. – Подробности тебе ничего не скажут. Вырваться отсюда мы не сумеем, пока не разберёмся с контуром.
– Ты знаешь, что делать?
– Знаю, – отмахнулась Виктория. – Но это не простой процесс, нам придётся найти место исхода и запечатать его. А в идеале – ещё найти того, кто это зло пробудил.
– Он может быть жив?
– Если он совершил это нарочно, то да. И на втором этаже в принципе выброс был меньше, похоже, что основной удар был направлен на меня.
– Но ты сохранила жизнь и мне, но позволила умереть остальным? – Джиан сказал это раньше, чем подумал, что претензия может ей не понравиться.
– Надо было дать умереть и тебе? Мы просто не договорили, я не люблю, когда меня прерывают.
Джиан нервно хмыкнул. Виктория уже откровенно пугала, но Сяолун будет убивать его долго, а она цинична и опасна, но, скорее всего, убьёт быстро. А может быть и вытащит, если он окажется полезным, нужным. Значит, нужно доказать ей это.
Через собственную гордость Джиану уже приходилось переступать – и когда болела мать после гибели отца, и регулярно в те два года в детдоме, прежде чем его забрал Сяолун. Да и потом – Джиан не обладал никакими выдающимися данными, которые бы могли ему помочь. Не самый умный, не самый сильный, не лучший стрелок. Зато полукровка, слишком высокий, привлекающий внимание девушек, а значит, и внимание парней, которые заинтересованы в этих девушках. Его били и унижали так много раз, что он действительно не знал, что там можно особо нового выдумать. Нет, он никогда так просто не сдавался, дрался, сопротивлялся и мстил – но всегда находился кто-то ещё, сильнее, важнее, опаснее. И Виктория на их фоне выгодно выделялась – она была девушкой, и всё же сохранила уже ему жизнь, даже дважды. Или трижды?
Он вытащил пистолет и встал перед Викторией.
– Идём?
– Это что?
– Оружие.
– И кого ты планируешь расстреливать? Протоплазму?
Джиан бросил на Викторию косой взгляд.
– Там, вероятно, ещё есть тот, кто всё это организовал.
– Ладно, – милостиво кивнула она. – Если я меньше потрачу сил на людей – больше останется на тварей. Принято. Иди тогда первым,