я точно знаю почему – дело не только в деньгах и успехе, от его суровой привлекательности буквально захватывает дух.
Внезапно мужчина поднимает голову. Наши глаза встречаются. Его вспыхивают узнаванием, я просто вспыхиваю – горячая волна прокатывается по моему телу, концентрируясь внизу живота. Чертовщина какая-то, честное слово!
Заставив себя двигаться ему навстречу, я наблюдаю, как Миллер грациозно поднимается со стула, чтобы меня поприветствовать. И снова мне становится жарко – зачем только надела свитер?
– Доброе утро, – здоровается он, с любопытством разглядывая мое пылающее смущением лицо.
– Для кого как, – огрызаюсь нервно, получая в ответ веселую усмешку.
Что, черт возьми, его так веселит? Мне вот, например, совсем не до смеха. Все еще не верю, что все это происходит со мной.
Усевшись за стол, я жду, пока официант оставит меню, отказываюсь от завтрака и прошу принести мне только чай.
– Ты не завтракаешь? – спрашивает Миллер.
– У меня что-то резко пропал аппетит.
– Ты всегда такая колючая по утрам?
– Знаете что, уважаемый Миллер!.. – начинаю воинственно.
– Андрей.
– Ч-что?
– Меня так зовут, Даша, – напоминает с улыбкой.
– Я в курсе.
– И все же упорно не желаешь использовать мое имя.
– Это подразумевает определенную близость, которую я не намерена допускать.
– И как же ты собираешься провести со мной пять дней, не допуская близости?
Резко втянув в себя воздух, я лезу в сумку и достаю оттуда сложенный пополам лист.
– У меня есть условия, – говорю твердо, протягивая заготовленный накануне документ Миллеру.
Он берет его, пробегается взглядом по отпечатанным строчкам, потом, отложив лист, с любопытством смотрит на меня.
– Не проблема.
От неожиданности я теряю дар речи. Так просто? Всю ночь я готовилась к битве и искала аргументы для наступления, а он просто соглашается на все?
– Ты же понимаешь, что юридически этот документ не будет иметь никакой силы? – спрашивает он, насмешливо приподнимая бровь.
– Для меня это гарантия, что по истечении пяти свиданий запись выступления останется у меня. А ваша подпись будет значить, что вы так же, как и я не хотите, чтобы этот договор увидели третьи лица. Полагаю, огласка невыгодна никому.
– Хорошо.
– Это не все, – набравшись смелости, выдаю на одном дыхании. – Я хочу, чтобы мы четко прописали все дни, когда мы будем видеться. Они должны уместиться в один календарный месяц с сегодняшнего дня – я не хочу, чтобы это тянулось бесконечно. Ни одно из свиданий не может длиться дольше 24 часов. И… Никакой постели.
– Ты хочешь выбрать пять дней – хорошо. Условие про 24 часа меня тоже устраивает. Что касается постели, – он задумчиво переводит взгляд своих серебристых глаз на мой рот. – Только по обоюдному согласию. Это я могу тебе обещать.
– Вы