видна была удаляющаяся яхта.
– Эй, э-э-э-й! – крикнула Настя, но бесполезно.
– Так, надо успокоиться и сориентироваться. Безвыходных положений не бывает, – сказала себе Настя и легла на спину.
Высоко – высоко стояло солнце в неизмеримо глубоком воздушном пространстве. Значит, сейчас полдень. Надо подождать, когда солнце перевалит незримую черту и направит свои лучи на запад. Тогда надо будет плыть в противоположном направлении, а потом, чтобы оно было по левую руку. Настя переворачивалась то на живот, то на спину и, стараясь не тратить силы, просто лежала на воде.
Она потеряла чувство времени – солнце было также в зените, а ей показалось, что прошёл не один день. Настя вспоминала дом, маму, школьные годы, как они с Алинкой ходили на каратэ, пока в Алинку не влюбился тренер, и пришлось её спасать, потом они ходили на восточные танцы, и тренерша приревновала их обеих к своему мужу. Пришлось бросить. И в институте, и позже – мужчины, мужчины. Настя вдруг удивилась, а зачем это всё было нужно? Они – с подачи Алины – всегда вели себя так, чтобы мужчины обращали на них внимание, зачем? Да, да и Марат увидел в них не просто симпатичных девушек, а жриц любви. Он, конечно, подонок, но – за что боролись, на то и напоролись.
Через некоторое время Настя увидела, что солнце будто бы перепрыгнуло через верёвочку и стало медленно катиться вниз. Настя развернулась к нему затылком, и поплыла.
Скоро она заметила, что солнце всё быстрей и быстрей стало скатываться вниз. Настя поворачивалась на спину и плыла, не отводя тревожных глаз от горизонта – куда ей плыть, когда солнце сядет?
Вдруг – где-то далеко-далеко, но именно там, куда она плыла, она увидела дельтаплан, который, словно огромная птица, черкнул крылом по краю неба и исчез. Настя воспрянула духом, значит, она плывёт в правильном направлении. Когда солнце сядет, надо будет запомнить звёзды над головой и те звёзды, к которым надо плыть.
– Я доплыву, слышишь ты, бирюзовое, обязательно доплыву. Я буду плыть и в чёрном море, слышишь? Ты ж мне друг! Я хочу жить! Я очень хочу выжить!
Вдруг снова огромная птица с маленьким человечком вместо брюшка показалась на горизонте. Настя высунулась из воды, что есть силы, замахала руками, но птичка исчезла также быстро, как и появилась.
– Ничего. Я ещё немного проплыву, и они меня увидят. Зато я знаю, куда плыть, – рассказывала она упругой воде, разгребая её руками.
Настя гребла и гребла. От этих размеренных движений кружилась голова, руки и ноги стало периодически сводить судорогой. Настя останавливалась, зажимала ногу рукой, колотила по пятке, растирала руку, с тоской поглядывая на солнце, которое теперь играло в салочки со своим отражением в воде, готовясь ко сну.
Стемнело. Настя, стиснув зубы, плыла и плыла. Вдруг она услышала звук моторной лодки, высунулась из воды и попыталась крикнуть, но голос сел, и она только прошептала:
– Помогите.
Луч прожектора с лодки выхватил Настю и больше не отпускал. Звук мотора был всё ближе и ближе, и Настя, поняв, что её спасут, обессиленная, пошла на дно. Очнулась она в лодке, укутанная