не мог. Засыпал. Стал ходить обиженный, надутый… Ну я как-то и согласилась. Ему ужасно понравилось… Но иногда не было сил даже вслух читать, и я ему как-то сказала: если тебе самому так тяжело читать, уже сто лет как существуют аудиокниги, загрузи в свой коммуникатор что хочешь и слушай сколько хочешь. – «А я не подумал об этом», – сказал он и действительно стал слушать аудиокниги. Сначала я ему подсказывала, что слушать, потом он сам стал подбирать. Через месяц у него уже была целая гора модулей памяти по завязку набитых аудиокнигами. Слушал, ну не то что б всё подряд, но без всякой системы: художественную классику всех времён и народов, самых разных философов, всевозможные воспоминания, учебные курсы и научно-популярные издания, а то какие-то совершенно глупые всеми давно забытые детективы или «ужастики»… где-то год с лишним регулярно слушал Britannic’у, каждое утро по тридцать-сорок минут. Прослушал всю. Он то у меня совсем не глупый и очень любознательный, но чтение… то ли вовремя не приучили, то ли действительно не всем дано… В общем «эрудированным» он у меня стал страшно. Многие друзья стали жаловаться и не хотели ездить с ним в одной машине: хорошо если будет слушать какой-нибудь детектив, а если учебный курс органической химии (он ведь у меня когда-то начинал учиться на биолога) или очерки истории технологии обработки металлов… Но, знаете, потом, эта его страсть к аудиокнигам нас спасала и помогала не раз. В самое жуткое время, которое и вспоминать не хочется, когда всё, казалось, безвозвратно погибло, ты не знал не только то, что будет с тобой завтра, но и через час или два. Когда у тебя нет ничего и ты начинаешь сходить с ума от отчаяния и страха… а у тебя на руках двое маленьких детей… Сидишь в пустом доме в покинутой чужой квартире, прижав своих ангелочков, боишься свет зажечь и лишний раз слово сказать. А детям страх показывать нельзя, и их пугать нельзя, и заставить их тихо сидеть или лежать надо… Вот тогда его книги и выручили нас. Оказалось, он заблаговременно понасобирал чуть ли не все сказки мира. Он включит тихо какую-нибудь сказку, детки послушают минут пятнадцать-двадцать и уснут… он тоже уже храпит… а всё слушаю и плачу. Но без этого точно свихнулась бы от ужаса и безысходности… – Ада вытерла слёзы, помолчала и уже более бодрым голосом продолжила. – А когда самое страшное было позади, – у нас снова появился хоть какой-то, но свой и относительно безопасный дом. Рубик опять стал работать здесь на Рынке. Стоящий товар можно было взять только у искателей. А те и торговцев с Рынка, и тем более Большого Папу, а потом Махмуда снисходительно презирали. Предлагали обычно всякую ерунду, стоящее придерживали для себя или для особых случаев. Они ведь все страшно умные, практически все с учёными степенями… Но Рубика они очень скоро зауважали и стали считать почти своим. Он им то цитату из Лукреция или Шекспира, то стих Попа или Мандельштама, то какую-нибудь ведическую мудрость или поучение Лао-Цзы… то подскажет что-нибудь по технологии или
