вкусно приготовленный ужин, а сам задаюсь вопросом: «Она меня боится или смущается? Не понимаю».
Мне нужно больше информации об их отношениях с моим братом, поэтому, утолив первый голод, я решаю утолить и своё любопытство:
– Расскажи, как долго вы вместе?
Она слегка замялась, снова убрала за ухо локон волос, а затем ответила:
– Уже несколько недель.
– А точнее?
– Три, может, четыре.
– Ты не считаешь?
– А зачем?
– Странно, обычно все девушки в период влюблённости считают минуты до встречи с любимым и дни до первой значимой даты. Ну, там первый месяц и так далее.
– Я не считаю, – слегка растерянно протянула Геля, словно оправдываясь передо мной.
– А где, кстати, Веник?
– Его задержали на кафедре, он недавно прислал СМС.
– И часто он так задерживается? – я нахмурился.
Если бы меня дома ждала такая девушка, я бы к ней летел быстрее ветра!
– Не знаю, – пожала она плечами.
– Как? Вы разве не вместе живёте? – я понимал всё меньше.
– Нет, – Геля покачала головой, – я сегодня впервые у вас в квартире, – и словно испугавшись своей откровенности, она уткнулась в тарелку, продолжая возить вилкой остывшие макароны.
Не было у них ничего и не будет! Я достаточно хорошо знаю своего брата: мягкость характера – всего лишь видимость. Вениамин подобен бульдогу: если во что-то вцепится – не оттащишь. А девушка, сидящая передо мной, вела себя недостаточно уверенно, чтобы я мог считать их отношения достаточно серьёзными.
Здесь моя выдержка дала сбой, и я медленно поднялся со стула. Взял свою и её тарелки (всё равно она уже давно перестала есть), убрал в раковину и развернулся к замершей Ангелине. Она сидела на стуле, плотно сжимая колени, и нервно теребила пальчики на руках.
– Ты меня боишься? – спросил я прямо.
Она на секунду замешкалась, а потом ответила:
– Нет, а должна?
«Как мне сейчас объяснить этой невинной овечке, что сейчас я для тебя опаснее любого маньяка?» – промелькнула дебильная мысль. Я почесал щёку, уже начавшую отрастать щетиной, и плавно скользнул на колени перед Гелей.
Девушка опешила и отстранилась, глядя на меня своими удивительными глазами. Они у неё были словно серый бархат: дымчатые и с поволокой. Я видел, как на её шейке бьётся венка, как она облизала пухлые губки. Чем вызвана подобная реакция, я не знал: страхом или желанием? Но ведь адреналин можно трансформировать в страсть? А уж этого добра я ей обеспечу!
– Геля, – начал я провокационным шёпотом, нежно обхватив сжатые в кулачки девичьи ладони одной своей рукой, – ты сводишь меня с ума. – Её глаза расширились ещё больше, но она молчала. – Боюсь, я не слишком хороший брат, потому как собираюсь решительным образом отбить тебя у Веньки.
– Отбить? – её голос просел. Она едва шевелила губами, и я чудом расслышал её слова.
– Ты такая красивая, я просто теряю голову рядом