не знала масштаб этой карты, поэтому не могла с точностью определить.
Ну почему-то в масштабе домов и улиц я думала, что это не так уж и далеко. Метров триста, четыреста, ну, может быть, пятьсот максимум.
На этом день закончился. Я думала о том, что нужно показать парням, где находится река, научить их плавать, им уже по двенадцать, почему они не умеют до сих пор плавать, почему ими никто не занимается, такое ощущение, что они вообще не выходят из дома и веселятся только друг с другом, надо расспросить про друзей, может быть, кто-то ходит к ним в гости. Почему никто не пришел сегодня? Почему они играют только вдвоем? Обычно, когда дети разговаривают, можно услышать какие-то имена. Например, Вася вчера ударил Колю, а ты видел, как Коля сегодня ответил Васе? А ты знаешь, что сказала Лиза? А ты знаешь, в какой кофте пришел этот или тот?
Никаких подобных разговоров не было. Такое ощущение, что эти дети не общаются ни с кем, кроме экономки и другой прислуги. Когда я росла в деревне, я точно помню, как к нам в дом, в наш двор забегали соседские дети, которые прекрасно знали, как открыть защёлку, как повернуть засов, как увернуться от собаки, которая сидела на цепи, иногда на них кидалась, а некоторые приходили с угощением для нашего пёсика. Во взрослом возрасте никто уже не боялся собаку, а даже здоровался с ней и играл, и та спокойно их пропускала. Я прожила в деревне лет до пятнадцати, а потом мама с папой переехали в город. Папе предложили хорошую работу, и он согласился, а мама поехала за ним. Я была очень рада, что у меня перед глазами всегда был пример того, как люди могут прожить долгую счастливую совместную жизнь, слушать друг друга, слышать, и помогать. Поэтому я и пошла в эту профессию.
Глава 3. Сцены 18+
Я просыпалась к девяти. Мальчишки были уже на ногах и завтракали в столовой. На завтрак была каша, похожая на белое месиво, чай и какая-то выпечка. То ли кухарка не умела готовить, то ли ей совсем не нравилась эта работа. Очень странно, ведь вчера, хоть я и не успела на завтрак, но обед и ужин был вполне сносный.
Как выяснилось позже, кухарка отпросилась утром, и экономке пришлось готовить самой. Тогда у меня всё встало на свои места. Экономка не выглядела как человек, который умеет готовить. Я и сама не была большим знатоком кулинарии, но сварить кашу – это же так просто.
После завтрака мы с близнецами пошли в игровую. Я присматривала за ними и одновременно изучала книги на полках. Здесь были какие-то легенды и рассказы, немного стихов, пара учебников, очень маленькая стопка журналов с картинками.
Пусть они сначала привыкнут ко мне, а я изучу этот мир. Если дети ведут себя хорошо, главное правило – не мешай им. Они играли друг с другом в какую-то настольную игру и очень сильно ругались.
– Ты опять мухлюешь! – кричал Джош.
– А ты опять проигрываешь! – говорил Питер.
Я до сих пор не понимала, как их различать, но, может, когда-то я к этому привыкну. Они одевались одинаково. Наверное, это было их принципом по жизни. У них была одинаковая прическа, одинаковая одежда, одинаковая обувь, одинаковые интонации. Даже лицо удивления у них было одинаковое.
– А вот так, –