и остальные вспомогательные постройки привести в надлежащее состояние, и навести на прилегающей территории образцовый порядок. За этим порядком, не только внешним, но и внутренним он рьяно наблюдал. Под сенью веток яблочных деревьев, которыми было окружено здание вокзала, за деревянным столом устроилось несколько его подчиненных. Кто был, поумней, тот сразу же исчез за ближайшими строениями, едва завидев приближающееся начальство. Не успел ретироваться только машинист маневрового тепловоза Фролов и его помощник Александр. Парочка подобралась на славу, по крайней мере, так о них всегда отзывался Василий Григорьевич. Фролов Анатолий Данилович, пред пенсионного возраста железнодорожник, размеренный и неторопливый в действиях мужчина, мог запросто поспорить с начальником станции по вопросу организации работы, когда остальные предпочитали промолчать. Может, где-то за глаза Сидорина и ругали, но открыто противоречить боялись. А этот мог задать неудобный вопрос, или поставить под сомнение решение руководителя. Такие люди, как заноза в одном месте и от них надо было избавляться. Другое дело его помощник Саша Демин. Молод, неопытен, только окончил курсы помощников машиниста и лелеял мечту стать машинистом грузовых составов. До грузовых поездов пока еще далеко, а вот командовать маневровым тепловозом в самый раз. Этот начальство если не уважал, то просто боялся. Вот только на стажировку он попал не к тому. Фролов конечно профессии научит, а вот чинопочитанию вряд ли.
– Что, за посиделки в рабочее время? – налетел на них Сидорин. При этом он обратил внимание на кепку с якорем на околыше, из-под которой торчали костяшки домино.
– Так время не рабочее, а обеденное, – вставил словечко Данилович.
– Обедать будете, когда все сделаете. Вам, что заняться нечем? – прикрикнул на парочку Василий Григорьевич.
– Значит никогда. И куда смотрит профсоюз? – забурчал Фролов, сгребая кости домино в фуражку.
– Пойдем Сашок, обед закончился.
– Данилович, попрошу соблюдать правила ношения форменной одежды. Что это за морская тематика? – кивнул он на фуражку и пристально посмотрел на уголок тельняшки, выглядывающий из-под форменной рубашки машиниста.
– У вас тепловоз, а не морской буксир и вы машинист, а не морской волк, – сделал замечание Сидорин.
Все на станции знали, что Анатолий Данилович в своей молодости служил на флоте и весьма трепетно относился к воспоминаниям об этих годах. О его бывшей службе на Балтике напоминала не только старая тельняшка, но еще и наколка в виде якоря на руке. Хотя машинист напрямую не подчинялся начальнику станции, но учитывая то, что у Сидорина старший брат был начальником депо, то это было практически одно и то же. В этот раз Фролов предпочел не прирекаться и молча побрел к своему ЧМЭ3 стоящему на третьем пути. Тут их уже поджидал сцепщик Ванька Гунько, который незаметно для начальника ретировался от столика в саду.
– Не дал