Письмо в завтра. Виктор Бах

в своей норе, пялюсь на прототип. Электроды блестят, как будто я их натирал для фотки в Insta, а графеновый чип торчит в адаптере, как модный аксессуар. Девайс пашет – мысли в текст шлёт, хоть и с лагами. Но без фильтра от этого X-3, о котором Карина талдычила, это всё равно что катка без пинга. Голова гудит, будто я вчера стрим на 12 часов залил, а я даже не помню, что ел на ужин. Это что, бан от реальности?

      Открываю письмо К.В. ещё раз. Она такая: «Мембрана из нанотрубок, катализатор, чтобы X-3 не флешил мозги». Я такой: «Окей, Карина, ты явно не просто нейрончики считала». Достаю свой лаб-набор – старый, как мемы про 2020-й, но с пробирками и микроскопом. Надо фильтр замутить, а то эти самолёты с белыми шлейфами в небе уже достали. Каждый день летают, будто Wi-Fi раздают, только наоборот – память вайпают.

      Нанотрубки я ночью стырил из лабного мусора. Там их выкинули после какого-то фейлового опыта – слегка мятые, но для меня сойдёт. Растягиваю их на рамке из термопластика, пинцетом, как будто Lego собираю. Очки на максимальный зум, чтобы не зашквариться. Получается хрупко, но плотненько – типа фильтр для воздуха, только от лютой химии. Теперь катализатор. X-3, судя по вайбу, нейротоксин какой-то, раз мозги вырубает. Мешаю платиновый порошок с перекисью водорода – чисто на интуиции, как коктейль на вечеринке. Мажу на мембрану и цепляю к прототипу через трубку.

      Тест – чистый экспромт. Включаю девайс, надеваю электроды, подношу к фильтру пробирку с тем химическим вайбом, что я в лабе словил. Планшет выдаёт: «Неизвестное соединение, структура не опознана». Но сигнал от мозгов идёт чётче – «Я помню» без обрывов. Я такой: «Бери в толк, фильтр тащит! Но что он вообще ловит?»