Который из окна вышел. Мой друг. Мы дружили.
Он говорил отрывисто, как будто сдерживая рыдания. Томи показалось, что он сейчас заплачет, но Дима как-то весь напрягся, зажмурился, еще раз провел руками по лицу и посмотрел на эксперта:
– Асан, введи в курс дела. Я покурю пока.
– Что тут вводить, – Джораев не стал поворачиваться, продолжая снимать отпечатки с оконной рамы. Томи подошла к нему. – Парень открыл окно и вышел, самоубийство. Димыч попросил отпечатки снять, говорит, есть основания, а так опросом соседей да осмотром места обошлись бы. Картина полная.
– А что за основания?
– Из-за того, что друг, Димыч не стал бы просить. Значит, есть у него идеи.
Томи осмотрелась. Большая комната в большой квартире, хороший ремонт. Цветы и макбук на столе, телевизор включен без звука, на полу у окна домашние тапочки на большую ногу. По-сиротски они как-то смотрелись, эти тапочки, словно ждали своего хозяина: сейчас он придет, в магазин за хлебом вышел. Не придет он больше, подумала Томи.
Вошел Дима, присел на стул у обеденного стола. Томи подошла к нему, посмотрела вопросительно.
– Пашка это, мой брат младший с ним учился в школе. Одно время близко общались, тусили, да что там, – он прикрыл глаза ладонью, – Пашка мне как еще один брат был. Потом они с Алексом поссорились из-за ерунды, ну и сошло на нет общение. Так только, созванивались пару раз. На день рождения свой он меня в клуб какой-то звал, я не смог, помнишь, мы тогда Приходько вели?
Томи помнила. Прошлое дело, которое они раскрыли три месяца назад, едва не упустив настоящего убийцу, действительно было выматывающим. Приходилось ночевать на работе. Но зачем снимать отпечатки пальцев?
– Надо тут все досконально проработать, Томи, – словно услышав ее мысли, продолжил Дима, – он учился в том же месте, на том же факультете, что и Бахтиярова, наша вчерашняя самоубийца. Только на курс старше. И, похоже, они встречались.
Дима открыл макбук, лежавший на столе, и развернул экраном к Томи. Видимо, тот не был запаролен, потому что Томи сразу увидела рабочий стол, заполненный иконками игр и еще каких-то программ. Она пару минут всматривалась в эти иконки, пытаясь понять, что же в них важного, пока не поняла, что они расположены на фоне фотографии рыжеволосого парня, видимо, Павла, и девушки, сестра которой вчера так ловко чистила ногти металлической пилкой. Они улыбались, стоя в обнимку, а на самом краю фотографии виднелось чье-то веснушчатое плечо с тонкой бретелькой топа или платья – наверное, случайный прохожий, точнее, прохожая попала в кадр.
Дима искал подруг Дианы Бахтияровой, но нашел только одну. Ее звали Макпал. Красивая, высокая девушка с тонкой талией и бритой головой. Томи смотрела на эту голову с ежиком острых черных волос и не могла оторваться. Форма черепа у Макпал тоже была красивая.
– Дианка не могла этого сделать, – Макпал едва заметно плакала: слезы скатывались по ее лицу, которое оставалось очень спокойным, – она собиралась замуж за Пашика после второго курса, с родителями ездили знакомиться в выходные. Плюс учеба.