за исключением некоторых ненормальностей в сфере чувствительности».
Глава IV
Lombroso считается авторитетом в области душевных заболеваний. Его мнение в этом отношении представляется серьезным и остальным приходится или подчиняться этому мнению и признать его правильным, или указать его несостоятельность. При всем моем постоянном уважении к представителям науки и их мнениям в научной области, я должен заявить, что не могу признать в данном случае мнение Lombroso ни правильным, ни научно обоснованным.
Нордау, которого едва ли можно уличить в пристрастном отношении к Lombroso, говорит следующее: «Мой знаменитый учитель Lombroso утверждает, что гениальность есть род эпилепсии, а потому, следовательно, здоровых гениев не бывает: все они ненормальны, все являются продуктами вырождения. Я полагаю, что подобное заблуждение коренится в традиционном и в то же время неточном понимании слова „гений“. Мы с непростительным легкомыслием называем гениями исступленных болтунов, изображающих из себя пророков и артистов и восхищающих своей неожиданной экстравагантностью самую тошнотную часть филистерской армии, а именно – патентованных эстетиков…» (р. 73).
Я умышленно привел мнение Нордау относительно Ломброзо, как потому, что последний является первому учителем, так и потому, что Ломброзо для Нордау «знаменитый» учитель. И тем не менее Нордау не затрудняется признать его в данном случае заблуждающимся и легкомысленным. В самом деле, что такое Ломброзо называет гениальностью и кого он принимает гением. Точного определения гениальности он не дает, а право гения Ломброзо раздает столь щедрою рукою, что иногда задумаешься, читая произведение его, серьезно ли он это говорит или иронизирует. В самом деле, кого только он не титулует гением? Для доказательства приведем пример. Касаясь влияния расы и на гениальность, он с особенным смаком занимается восхвалением и превозношением еврейской расы. Это выходит его избранный народ, и Ломброзо, как второй Иегова, награждает детей этого народа гениальностью чуть не поголовно. Я не считаю себя компетентным высказывать мнение относительно права на гениальность лиц, выставленных Lombroso в области литературы: Гозлана, Фартиса, Вейля, Лонга, Якобсона и др., но позволяю себе остановиться на именах медиков из евреев, причисленных Ломброзо к лику гениальных, – они суть: Валентин, Герман, Гейденгайн, Шифф, Каспер, Гиршфельд, Штиллинг, Глугер, Лауренс, Траубе, Френкель, Кун, Конгейм и Гирш. Откровенно говоря, большинство из этих писателей, если бы могли прочитать этот панегирик гениальности себе со стороны Ломброзо, то, наверное, покраснели бы и за себя и за развязность Ломброзо, бесцеремонно навязывающего всякому ученому еврею, хотя бы он был самою обыкновенною посредственностью, гениальность. Во всяком случае, если кого из всей этой плеяды еще можно было бы отнести к гениям, то разве только Гейденгайна, все же Валентины, Глугеры, Лаурены, Френкели, Куны и проч. представляют собою самые