много, – успокоила ее Людмила Егоровна. – Горные хребты тянутся от Владивостока аж до Красноярска.
– Как же тяжело было строить эту дорогу, – воскликнула Аня.
Вдвоем в купе Аня и Людмила Егоровна ехали только до Хабаровска. Там к ним подсела молодая женщина с мальчиком лет девяти. Женщина была родом из Красноярска, куда и отвозила сына на лето к бабушке. Звали ее Ирина. Слегка полноватая, с круглым добрым лицом, со вздернутым носиком и искрящимися карими глазами, общительная и смешливая, она сразу расположила к себе попутчиц. Вскоре женщины, как старые знакомые, весело болтали, как говорится, обо всем и ни о чем. Аня слушала их, изредка вставляя небольшие реплики. Ей нравилось это путешествие, эти жизнерадостные женщины и мелькающие виды за окном. Вагон, слегка покачиваясь, несся вдоль южных границ России все ближе и ближе к Европе.
Когда показался Байкал, пассажиры высыпали в коридор вагона любоваться озером. Завороженные красотой открывшейся им панорамы, все прильнули к окнам.
– И какой вредитель мог построить на берегах такого уникального водоема целлюлозный комбинат? – вдруг громко возмутился пожилой мужчина, стоящий рядом с окном, расположенным напротив соседнего купе, где ехала Аня с попутчиками.
– Как какой? Господин ваш генеральный секретарь коммунистической партии, – ответила облокотившаяся на перильце того же окна молоденькая брюнетка.
– Почему это «мой»? А вы что, в другой стране жили? – парировал мужчина.
– Я в то время еще вообще не жила, – усмехнулась девушка.
– Ну, знаете, – обиделся мужчина. – Я в то время тоже был еще мал, чтобы понимать такие вещи.
Девушка тактично промолчала, и разговор на эту тему сам собой прекратился.
Вдоль озера ехали почти весь день. Поезд часто нырял в длинные туннели, пробираясь сквозь горные хребты. Хоть Аня уже и успела привыкнуть к ним, все-таки в первую секунду становилось как-то не по себе.
Ближе к ночи Людмила Егоровна стала собираться:
– Скоро Иркутск.
Расставались, как родные. Удивительно, как дорога сближает совсем незнакомых людей.
Проводили Людмилу Егоровну, легли спать, а на следующий день Аня прощалась уже с Ириной и ее сыном.
– Желаю тебе, Анюта, стать знаменитой артисткой. Я буду гордиться тем, что ехала с тобой вместе, – искренне говорила Ирина, обнимая Аню.
– А как ваша фамилия? – спросил мальчик.
– Строгова.
– Я буду искать вас в фильмах по телевизору, – пообещал он, и Аня широко улыбнулась ему в ответ.
В Красноярске в купе села пожилая женщина с большим количеством каких-то коробок и сумок. Ее провожал молодой мужчина лет тридцати пяти. Кое-как пристроив все вещи под нижней лежанкой и набив ими боковую полку над дверьми, удовлетворенный, что все смог разместить, он присел передохнуть.
– Все, мать. Теперь поедешь спокойно, а в Екатеринбурге тебя Сашка встретит.
Поезд покатился дальше по необъятной Сибири. За окном мелькали горные отроги, леса, равнины, реки. Внезапно пошел сильный дождь.