тень, укрывая от палящего солнца, кругом жужжали насекомые и трещали кузнечики. То тут, то там из-за ровных рядов показывались рабочие, что тащили огромные плетеные корзины со всевозможными фруктами, вдалеке слышались крестьянские песни, которые обычно скрашивали тяжелый рабочий день.
Пока гости любовались открывшимся видом, я, боясь ляпнуть что-то не то, лихорадочно думала: как начать разговор, что стоит и не стоит говорить при представителях Дома Хус. Но и неловкое молчание давило на атмосферу. В этот момент я очень пожалела, что не слушала болтовню сестры Софии на занятиях.
– Как прошло путешествие до Мар-де-Сеаля? Путь через Веас, наверное, был долог и нелегок.
Джордис уже приготовилась ответить, но не успела. Такое ощущение, что мальчишка только и ждал этого вопроса, его глаза загорелись:
– Спасибо, что поинтересовалась! Мы были в пути почти це-е-елый месяц. Плыли больше двух недель, сначала по ледяному морю, потом по реке мимо Имперской Столицы, затем снова через море, видели хищного кита, сражающегося с кракеном, – начал тараторить он, даже не задумываясь о том, что нужно вести диалог, а не монолог. – А еще отец дал мне подержать штурвал, потом мы попали в шторм, было та-а-ак страшно… А ты когда-нибудь попадала в настоящую морскую бурю?
Я заморгала, не сразу поняв, что вопрос адресован мне: Ари слишком быстро и много говорил, и нить диалога была потеряна еще на рассказе про кита.
– Э-эм, нет, мне не приходилось попадать в шторм, – сухо ответила я.
– Ого, так, получается, я прошел испытание морем еще раньше, чем член семьи Кустодес! – Ари беспечно засмеялся, на что мне оставалось лишь молча хмуриться. Интересно, этого выскочку хоть раз охаживали розгами? Но, глядя, как заботливо мать убирает пряди, выбившиеся из его хвоста, я засомневалась в этом. А вот мне за такое досталось бы сначала от Софии, а затем от Валентина.
Ари же продолжил делиться впечатлениями о путешествии.
– Потом мы вышли к какому-то большому порту и пробыли там несколько дней, пока не прибыл твой отец со свитой и этими странными санями с колесами…
– Это называется дилижанс, милый, – мягко поправила его Джордис.
– Да-да, точно, – Ари закивал. – И еще потом тряслись в этом дибижане, побывали в разных городах и ели необычную еду, которой у нас нет. Я вот, к примеру, никогда не видел, чтобы мясо выкидывали на солнце и оставляли там! Оно же воняет и портится, зря только скот переводят.
– Это называется хамон, вяленая на солнце свинина. Между прочим, очень вкусная. И вовсе она не воняет, – насупилась я, но Ари пропустил эти слова мимо ушей.
– Еще я попробовал странные, но очень вкусные кремовые десерты, попробовал рыбу и морепродукты, которых у нас нет, овощи и…
Тут мальчик замолк, уставившись на грушевое дерево.
– Что это? – с неописуемым удивлением спросил он.
– Это? Груша, – я раздраженно