кто-то запрещал брать фрукты поштучно?
– Нет, сэр. Вы ничего не нарушили. Но ваше поведение выходит за рамки обычного. Почему вы сами пришли в магазин? Вас не устраивает доставка? У вас нет помощника?
– Мне просто захотелось самому спуститься и купить яблоко. Я живу недалеко. Я могу наконец-то уйти?
– Вы выглядите напряжённым. Вы совершили что-то противозаконное?
– Что? Серьёзно?! Вы сделали такой вывод из-за яблока? А вам не приходила в голову мысль, что я напряжён из-за вас? Разве в вашей программе не прописано быть вежливыми с покупателями?
– Конечно, сэр, я максимально вежлив с покупателями. Но я также умею считывать эмоции и соединять их с действиями, на основе которых могу сделать вывод, что у вас что-то случилось. Вы расстроены.
– Да подавись ты своим яблоком! – в сердцах произнёс Эрнэ, бросив его в лицо роботу. И только когда яблоко стукнулось об пол, он осознал, что совершил.
– Вы применили агрессию по отношению… – не успел охранник закончить, как Эрнэ бросился бежать и уже оказался за пределами магазина.
На улице было темно, несмотря на дневное время суток. Высокие небоскрёбы, захватившие город, препятствовали проникновению света до нижних этажей. Эрнэ, ворча на непутёвого охранника, который смог вывести его из себя, медленно двигался по направлению к пляжу. Обычно он вёл себя более сдержанно, но в последнее время раздражался по любому поводу. В этом смысле он завидовал роботам, которые никогда не отступали от заданной программы.
Разъярённые поезда проносились над головой, беспилотные такси развозили своих пассажиров, дроны доставляли товары, роботы чистили и охраняли город – вокруг стояла суета, но не было видно ни одного человека. Люди прятались в похожих на муравейники зданиях, и создавалось впечатление, что это город машин, где люди выступали в роли гостей.
На большом экране шла трансляция очередного митинга в поддержку прав искусственного интеллекта, которых называли «иики», а Эрнэ обзывал их «сухарями», потому что они и были «сухарями», тут даже объяснять нечего. «Зачем люди защищают интересы роботов? Лучше бы о себе подумали!» – произнёс он мысленно, уставившись на экран.
С самого утра он искал собеседника – того, кто мог выслушать, дать совет, понять его. Того, кто руководствовался не только сводом правил и протоколов в голове, а мог бы свободно мыслить, даже высказать ему пару ласковых, поддразнить – да что угодно, лишь бы помог ему снова почувствовать себя живым. Порой ему казалось, что роботы способны заражать людей вирусом «бесчувствия» и абсолютного безразличия. Чувства стали восприниматься как нечто низкое, непрофессиональное, что мешало людям конкурировать с роботами. Но только не в творческой среде, где у человека по-прежнему не было конкурентов.
Эрнэ снял ботинки и с наслаждением ступил босыми ногами на тёплый песок. Как он и ожидал, пляж пустовал. Только одинокие лежаки и зонтики дожидались своих клиентов, которые