дядя, – с серьёзным видом произнесла девочка.
Я присел на корточки, сняв тёплую рукавицу-шубёнку, сунул руку за пазуху и выудил небольшой пакетик с карамельками.
– Угощайся, – протянул я ей весь пакет.
– Спасибо, дядя гиолог, – произнесла она и взяла кулёк.
– А я не геолог, я фотограф.
– Сатоглаф? Это как так? – спросила она, удивлённо глядя на меня и моргая длинными чёрными ресничками.
– Ну, у меня есть специальный аппарат, я делаю им «щёлк!», потом немного колдую, и получается красивая картинка.
– Моя мама говолит, колдовать – это плохо!
– Ну, я не плохой, я как добрый волшебник, – я улыбнулся и подмигнул ей. Она тоже неуверенно улыбнулась мне.
– А куда же сбежали твои друзья? Я хотел их тоже угостить конфетами.
– А они стлусили, а я смелая!
– А как же зовут такую смелую?
– Айяна.
– Красивое имя, Айяна. А я Николай Сергеевич, ну, или просто дядя Коля. А сколько же тебе лет?
– Мне… – она замялась, затем сняла варежку и растопырила пятерню. – Вот.
– Пять?
– Да, пять, – уверенно закивала она.
***
Три дня северной командировки пролетели как один, я отснял много материала, часть плёнок проявил там же на месте, в будке геологов, часть – самых ценных, которыми не хотел рисковать, – забрал с собой.
Кустээх Уваров, или просто дядя Костя, как звали его геологи, был в селении за главного. Сам по себе немногословный, спокойный человек с задубевшим от мороза морщинистым лицом. Он рассказал много интересных историй, сказаний и легенд из жизни его рода, как вымышленных, так и реальных.
Несмотря на то, что детишки сторонились меня, маленькая Айяна не отходила от меня ни на шаг. Поначалу она вздрагивала от каждого щелчка фотокамеры, а потом осмелела, становилась у меня за спиной и тянулась на цыпочках, стараясь заглянуть в видоискатель. Я сделал несколько снимков этой черноволосой девочки и перед самым отъездом подарил ей фотокарточку. Айяна очень обрадовалась, глаза её засияли и, прижав карточку к груди, она сказала:
– Когда я выласту, я тоже буду делать «щёлк!», буду сатоглаф, как ты, дядя Николяй!
Мы, все кто были рядом, весело рассмеялись тогда от её слов.
А потом попрощались с гостеприимными якутами, погрузились в кабину вездехода и уехали в Черский: кто продолжать нести вахту, а кто готовиться к возвращению домой.
В Питере мою работу высоко оценили, выписали денежную премию и немного повысили по службе. А фотографию маленькой Айяны даже одно время хотели разместить на обложке журнала, но потом кто-то кому-то заплатил, и на обложке появился совсем другой снимок.
Июнь 2010, г. Санкт- Петербург
Было позднее утро, я лежал в постели и ленно гонял мысли. Надо мной под потолком висели модели различных самолётов и диковинных птиц. Стена напротив вся была увешана