и книг на столе красовалась табличка с именем – «Частный детектив Себастьян Хоуп». Молодой человек задумчиво смотрел на колышущуюся в окнах зелёную листву, ещё не успевшую потерять свои яркие летние краски, – близилась середина сентября, и свежее дыхание осени уже изредка доносилось с лёгкими порывами северного ветра, залетавшего в окружённый высокими зданиями сквер.
– Дело приобретает скверный характер, – сказал он вслух, придя к какому – то сложному умозаключению, и отложил в сторону свежую утреннюю газету.
Затем Себастьян достал из внутреннего кармана пиджака мобильный телефон и, набрав номер своей секретарши, произнёс:
– Доброе утро, Синтия. Прошу прощения за столь ранний звонок в выходной день, но обстоятельства требуют незамедлительных действий. Я заеду за тобой через девятнадцать минут, – спускайся, и захвати с собой удостоверение журналиста.
– Хорошо месье Хоуп, – бодро ответила девушка.
Выйдя на улицу, Себастьян направился к припаркованному в сквере Мазерати, – времени было в обрез. Взвизгнув шинами, автомобиль рванул по пустым утренним улочкам по направлению к выезду из города, – Синтия жила неподалёку, в пригороде Сан – Клу. Поднявшись на возвышенность, автомобиль остановился возле небольшого дома, из которого открывался чудесный вид на Сену и Булонский лес.
Стройная девушка среднего роста, с ослепительно жёлтыми волосами, опускавшимися до шеи, выбежала из подъезда и направилась к нему. Она была одета в лёгкое, летнее платье, пёстрых цветов и казалась самим воплощением уходящего лета. Сев в автомобиль Синтия захлопнула дверь, и по салону разлетелся тонкий аромат духов с запахом лаванды. Себастьян мельком взглянул на неё и задумчиво произнёс, всматриваясь куда-то вдаль:
– Ты сегодня неплохо выглядишь. Произошло нечто, ставящее репутацию нашей конторы под серьёзный удар – добавил он, протянув ей утреннюю газету «Paris matin».
Заголовок на первой странице гласил: «Убит известный адвокат мафии», – «Вчера вечером, прогуливающегося с собакой недалеко от своего дома, на площади Колумбии, месье Кафарова застрелил неизвестный. Ни звука выстрела, ни самого преступника никто из очевидцев происшествия не видел. В настоящее время возбуждено уголовное дело по факту преступления».
– Это же…
– Да, наш вчерашний посетитель, – добавил Себастьян, – мы немедленно выезжаем не место преступления. Необходимо создать визуальную репрезентацию, для последующего анализа и поиска возможных зацепок.
Приехав на место, Себастьян окинул взглядом небольшую площадь, – на западе она примыкала к Булонскому лесу, граничив с другой стороны с небольшим парком. На севере находились теннисные корты, и на юг простирались жилые здания, примыкавшие так же с северо-востока.
– Синтия, тебе необходимо выявить возможных свидетелей происшествия. Под видом журналистского расследования ты обойдёшь все квартиры, из окон которых видна площадь, и узнаешь у жильцов все подробности. Я тем временем займусь осмотром окрестностей.
Девушка молча кивнула головой и направилась к ближайшему зданию. Себастьян тем временем, не имея представления о месте убийства, стал методично осматривать тротуары и пешеходные переходы – ему нужно было найти следы тела и установить возможную траекторию выстрела. Со стороны леса ветер доносил свежие запахи хвои, в безоблачном небе ярко светило солнце, и звук проезжающих мимо автомобилей наполнял улицы привычным шумом и суетой. Всё говорило о том, что жизнь неумолимо движется дальше, невзирая на недавно произошедшую здесь трагедию, и лишь долг сыщика требовал от Себастьяна повернуть время вспять, для восстановления незнакомого природе термина – справедливости.
Синтия только в прошлом году окончила факультет журналистики, – это была её первая постоянная работа, к которой она относилась со всей серьёзностью, и скрупулёзно выполняла все поручения, стараясь проявлять инициативу в рамках полученных ей ранее знаний. Нажав на звонок в парадной близлежащего дома она услышала шаркающие шаги и какое-то невнятное бормотание. Дверь открыл невысокий полный мужчина лет пятидесяти, одетый в потёртые брюки с подтяжками и небрежно заправленной в них рубашкой. Редкие волосы, на его уже лысеющей голове, были плохо расчёсаны и вкупе с общим видом, говорили скорее о небрежности владельца, характеризуя его как не очень ценного свидетеля.
– Вам чего? – недовольная гримаса исказила и без того неприятное лицо.
Синтия протянула перед собой раскрытое удостоверение журналиста и слегка улыбнулась:
– Доброе утро. Как я так понимаю вы консьерж? В доме есть кто-нибудь из жильцов? Мне необходимо задать им пару вопросов, в связи с вчерашним убийством, произошедшем рядом с вашим домом.
– Никого нет, – брезгливо поморщившись, ответил человек, – ходят тут всякие, ни минуты покоя. Вчера до полуночи опрашивали, то один, то другой, то им квартиры открой для осмотра, то на крышу проводи. Думал все, отстали – опять все сначала. Убирайтесь! Здесь никто ничего не видел.
Он уже собирался захлопнуть дверь, когда Синтия быстро добавила:
– Только