нескольких целей в ходе одной кампании и подчеркивали необходимость держать немногочисленные русские силы сосредоточенными. По этой же причине комитет настоятельно рекомендовал не провоцировать сербов на восстание, обращая внимание на невозможность предоставить им достаточную помощь и на политические неудобства от такой меры: помимо затрагивания интересов Вены, участие сербов неизбежно вылилось бы в завышенные требования с их стороны, что в свою очередь затруднило бы мирные переговоры с османами210. На практике такое решение означало, что русская армия должна была действовать на территориях со значительным мусульманским населением и в то же время держаться вдали от наиболее православных и славянских областей, располагавшихся западнее.
Отказ от «систематической» войны в Дунайской Болгарии и намерение осуществить решительный бросок через Балканы привели к замене в феврале 1829 года пожилого Витгенштейна начальником штаба самого Николая I И. И. Дибичем. Еще до своего назначения Дибич составил на основании записки Чернышева план новой кампании. Он предполагал захват Силистрии, Джурджи и Турну для обеспечения коммуникаций через Дунай. Затем русская армия должна была перейти Балканы в направлении Айдоса и Бургаса с возможным продвижением до Факи и Карнобата. Дибич полагал захват Шумлы необязательным, но был готов атаковать османские силы, которые осмелятся выйти из Шумлы или Рущука на помощь Силистрии. Эта сторона плана Дибича предвосхитила действия великого визиря, предоставившего россиянам возможность разбить себя в битве при Кулевче 30 мая 1829 года и затем успешно перейти Балканы211.
Сражение при Кулевче радикально изменило ситуацию в Дунайской Болгарии. Отряды, составлявшие авангард русской армии и отражавшие атаки османских сил, превратились в ее арьергард, в задачу которого входило обеспечение коммуникации войск, переходивших Балканы. Это, в частности, касалось отряда генерал-майора П. Я. Купреянова, удерживавшего на протяжении почти всей войны Праводы. Отразив атаку основных османских сил в мае 1829 года, этот отряд затем занимался «истреблением бродивших шаек вооруженных жителей; предупреждением всяких могущих возникнуть в тылу армии, по горным ущельям, вредных скопищ; внимательным надзором за всем происходящим по Камчику»212.
Мусульманские партизаны в Делиорманском лесу продолжали действовать и в 1829 году. Дабы обезопасить российские коммуникации, командующий русским корпусом, наблюдавшим Шумлу, генерал-лейтенант А. И. Красовский назначил отряд из 400 егерей и 100 казаков под командованием корпусного квартирмейстера Стиха. Отряд вошел в Делиорманский лес и нашел в нем 16 селений, расположенных в основном в глубоких ущельях, окруженных очень густым лесом. Почти все они были населены турками, которые открывали мушкетный огонь по казакам и растворялись в окружающих селения лесах по приближении русской пехоты. По приказу Красовского все эти селения были уничтожены. В деревне Гущекиой – главном убежище партизан – было найдено много