иными словами, уровень использования оружия, исходя из собственных утверждений солдат, составлял 97%. Тем не менее на вопрос о том, видели ли они когда-нибудь другого солдата, который в подобных обстоятельствах не смог выстрелить, около 50% ответили, что были свидетелями этого один или несколько раз. 80% военнослужащих в качестве причины того, почему другие солдаты не стреляли, назвали страх.
Итак, перед нами разброс показателей: 97% солдат лично утверждали, что использовали оружие (отклонение, основанное на стремлении выставить себя в лучшем свете); 50% солдат, со слов других лиц, время от времени не стреляли; 83%, по оценкам других солдат, будут стрелять в случае необходимости. Не слишком ли высоки эти показатели? В опросах присутствуют некоторые вероятные отклонения: они проводились ретроспективно, в диапазоне от 15 до 22 лет после того, как опрошенные бывшие солдаты участвовали в боевых действиях, при этом отдельные ситуации без разбора сливались в общих воспоминаниях. Кроме того, чем выше было звание опрошенных в выборке, тем больше они завышали оценки, что вело к формированию более идеализированной картины. Наконец, выборка была смещена в сторону более напористых, стремившихся в бой солдат, то есть в ней в большей степени были представлены лучшие, а не среднестатистические бойцы7.
Данные Гленна [Glenn 2000b: 162–163] можно подвергнуть пересчету, чтобы получить распределение огневой активности солдат, согласно их собственным сообщениям. О редком использовании своего оружия по назначению сообщали относительно немногие респонденты – такие солдаты утверждали, что открывали огонь в диапазоне 0–15% случаев, когда они участвовали в бою с противником в ситуации, угрожавшей жизни. Однако значительные вариации возникают там, где солдаты утверждали, что использовали оружие практически всегда (в 85–100% указанных ситуаций), либо же имел место некий промежуточный случай, когда в одних эпизодах солдаты стреляли, а в других – нет.
Таблица 2.1. Частота стрельбы в угрожающих жизни столкновениях с противником
а К этой группе относятся солдаты, чьи основные задачи не предполагали прямого применения оружия (например, солдаты, выполнявшие административные функции, артиллеристы, саперы и т. д.), однако им действительно довелось поучаствовать в сражениях с противником и у них имелось легкое стрелковое оружие, которое они могли использовать.
b Данные в этой строке рассчитаны по работе [Glenn 2000b: 162] и не включают артиллерию, авиацию, административные и прочие подразделения, в связи с чем представленные в ней показатели не являются суммарными для всех перечисленных выше категорий военнослужащих.
Согласно данным Гленна, на долю тех, кто часто стрелял, приходится около 40% от общего числа рядовых, принимавших участие в сражениях. Этот показатель выше, чем данные для Второй мировой войны, собранные Маршаллом, – добиться его увеличения удалось за счет совершенствования методов